Начальство бывает разное

-18-

Бастиан неотрывно следил за плавными движениями маленькой девочки, когда та встала со своего места и медленно приблизилась к Оливии, заинтересованно разглядывая ее лицо. Красные с узким зрачком глаза оценивающе осматривали длинные волосы, тонкие черты лица, худые плечи и выпирающие ключицы.

Невольно сравнивая взрослую женщину с собой, девчушка становилась все мрачнее и мрачнее, понимая простую истину – ей никогда не стать такой. Кастор прикрыла глаза, по-птичьи склоняя голову на бок, будто слушая причудливые переливы одной ей известной мелодии, хотя на самом деле вампирша вслушивалась в гулкое биение человеческого сердца. Еще одно различие, играющее не в ее пользу.

Переключив свое внимание на Хоффмана, Люция заметно преобразилась в лице. Если к Джонсон она испытывала чувство зависти и грусти, то голубоглазый мужчина наоборот вызывал в душе хрупкой на первый взгляд фигурки жгучие волны ненависти и обиды.

Он не имел права так с ней поступать, решать за нее ее судьбу. Чтобы не говорил Григорио, какие бы аргументы не приводил, младшая Кастор наотрез отказывалась принимать событие минувших дней, навсегда изменившее ее жизнь. И если брату она простила тот выбор, то ангелу Смерти такой поблажки бессмертная давать не собиралась. 

- Я помню тебя, – прожигая бледное лицо алыми глазами, тихо прошипела Люция и обернулась к сопровождавшим пленных ищейкам. – Вы свободны. Девушку сопроводите до дверей Архива. Я прощаю ей эту дерзость с условием, что она больше никогда не ступит на нашу землю. А вот с ним у нас будет долгий разговор по душам.

Ангус покорно склонил голову, не смея перечить вышестоящему лицу, после чего кивнул двум своим подчиненным. Те легко оторвали Олив от каменного пола и потащили к выходу. Как бы детектив не дергалась и не возражала, ее мнение, видимо, никого не интересовало. МакКалистер последним покинул зал, плотно претворив за собой двери, оставив госпожу наедине с пленником.

- Девчонку выведите через северный вход. Оттуда уже пусть сама выбирается. Обыщите ее напоследок, мало ли чего она успела здесь накопать. Все поняли?

- Абсолютно. – Арно расплылся в хищном оскале, предвкушая грядущее развлечение.

- А что будет с моим другом? – Оливия, внезапно осмелев, позволила себе обратиться с вопросом к Ангусу, который уже развернулся спиной, чтобы отправиться по своим делам.

- Его будет судить госпожа, и ты вряд ли увидишь его снова. – Охотник медленно развернулся лицом к брюнетке, отчего его зеленые глаза коротко блеснули во мраке коридора. – Мой тебе совет: забудь обо всем, что увидела здесь сегодня. И проживи остаток своего века, занимаясь более полезными вещами.

Вампир последний раз обвел девушку безразличным взглядом, после чего исчез за поворотом. Похоже, не только Люция была против влачить вечное существование в объятиях ночи, но, как и ей, Ангусу никто не предоставил права выбора.

Не желая более тратить драгоценное время, охранники потащили Джонсон в противоположную сторону, нисколько не заботясь о том, что она абсолютно за ними не поспевает. Преодолев несколько пролетов, вампиры вдруг остановились и переглянулись.

Рыжеволосый мужчина внезапно отпустил Олив и молча направился обратно, даже не удостоив бывшую подопечную взгляда. Когда его фигура скрылась в полумраке прохода, Григорио тяжело привалился плечом к стене, едва не утратив вертикального положения.

- Вам плохо? – тут же подскакивая к поисковику и подхватывая его под руку, обеспокоенно спросила Лив. Былое недоверие ушло на второй план, оставив править балом чувство сострадания.

- Я слишком стар для таких фокусов, но внушение все еще действует на моих товарищей.

- Зачем вы это сделали? Вам ведь велели вывести меня наружу?

- Моя сестра слишком долго купалась в собственном отчаянии и ненависти к единственному человеку, проявившему сострадание к нашей маленькой семье. Он был прав, цена за ее спасение оказалась слишком высокой, но я так не хотел оставаться один, что эгоистично позволил себе решать за нее.

- Люция ваша сестра? Но ведь вы…

- Она обратила меня, когда мне исполнилось тридцать семь лет, а сама стала бессмертной на седьмом году жизни. Чем старше я становился, тем дальше Люция отдалялась от меня. А когда однажды я сказал, что могу умереть, она вдруг расплакалась и заявила, что ни за что не допустит этого. Так мне и пришлось стать тем, кто я есть.

- Это дело рук Самаэля? Он сделал ее вампиром?

- Я сам попросил его об этом. Не напрямую конечно, но в конечном счете именно я превратил свою младшую сестренку в бездушного монстра, навсегда утратившего светлую душу.

- Вы хотели спасти ее.

- А в итоге убил. 

Оливия сжала руку вампира в знак поддержки, не зная, что ответить, но остро чувствуя его одиночество и груз вины, навсегда отпечатавшийся в сердце.

- Что Люция хочет сделать с ним? Ведь Самаэль бессмертен!  

- Дело в том, что сестра не знает, кем на самом деле является ваш напарник. Я сказал ей, что мужчина, которого она запомнила, древний вампир, проездом оказавшийся в городе.

- Она попытается убить его?