Найти себя: магия рода (две книги)

Глава 3

«Я не вернусь туда, где не любима,           
Где не ценна и глазу не мила,                
Который сквозь пронзает, только мимо,    
Не находя заветного звена.                

Я не вернусь туда, где некрасива,         
Где вместо плюсов видится изъян.        
Когда всё ровно, говорят, что криво,      
Где душу разрывают по частям.          

Я не вернусь туда, где полно слово:       
Досады, горечи, пустых обид.            
Где сложность начинается с простого,    
Где голова от гордости болит.           

Я не вернусь туда, где тянут время,       
И где сюрприза нет за просто так.        
Где встреча, как насильственное бремя,  
Где жалок и печален маскарад…        

Туда, где тайна помысла злорадна,     
Где каждый слышит только для себя.  
Туда, где нет взаимности и счастья.    
Я не вернусь туда, где не нужна.»       

©Ленкова Оксана

***

— Значит так, попаданец в квадрате, ты живой? – Голос предательски дрогнул.

Даже после того как я (не без помощи Зума) перетащина паренька в карету, стянув при этом насковозь промокшие, грязные рубаху и штаны, как укрыла его наколодованным Тимом пледом и повысила температуру в салоне, он не приходил в себя. И будь я дурой, но в первые минуты (ещё тогда, когда только обнаружила сие счастье), мне свято казалось, что незнакомец погабаритнее будет. Раза так в три. И старше.

Светловолосый малый, которому на вид чуть больше четырнадцати, лишь в бреду бормотал всякую ерунду. Вымерять точную температуру тела я не могла, потому как не было чем, но благодаря стихии огня определила приблизительную степень жара. Испытала на себе. И пошло поехало....

— Ёлки-бабайки, у него бредняк от температуры! Чем её можно сбить?! Зум, Тим, есть варианты? Честное слово, там градусов тридцать девять, не меньше!

— Для начала успокойся, – Тим.

— И дыши, – Зум.

— И попробуй медленно, о-о-очень медленно убрать лишний огонь из его тела,  – опять Тим.

— Да-да, и не перестарайся, это довольно опасный процесс... Только другого варианта у нас всё равно нету, так что давай, аккуратненько.

— Угу-м.

Концентрироваться пришлось дольше обычного. Огонь нехотя поддавался на все манипуляции в теле парниши с его участием. Представила себе тонель,  состоящих из трубочек-палочек-косточек-точичек, олицетворяющий тело больного. Точки – хворь, а все остальное – оболочка. Медленно и очень чутко я постаралась не только убрать огонь, который полыхал в самом центре точек, но и попутно "выжечь" им их же. Удавалось на славу, хоть и тратила энергии я знатно. 

Когда почти все залежи болезни были негласно ликвидированы, откинулась на спинку мягкого сидения. Сна не было ни в одном глазу, хотя и время оказалось позднее, и устала я так, что хоть бери и медитируй. Право слово, это тебе не физическая нагрузка, где хоть и сложно, но понятно, да даже то, что я умудрилась сотворить в Создевране было не так сложно... И ведь я не целитель... Вот люди, титанический труд делают! Слава Звезде, что после моих махинаций жар у парниши действительно спадал и рваное дыхание снова становилось тихим, спокойным. Ну и марить он, конечно же, перестал. Ура!

— Помоги!

— Освободи!

— Не верь  ЕЙ!

— Предатель...

Много неразборчивых слов слились в бешенном танце. Они сменяли друг друга, не позволяя толком осмыслить услышанное. Чей-то голос особенно настойчиво звал, звал, звал и звал много-много раз, но слышала я все равно словно сквозь толщу воды, толком я разбирая сказанного...

— Летта!

От громкого возгласа прямо в голове застучало в висках. Я подорвалась с места, но, тут же больно приложившись головой об потолок кареты, рухнула на сидение.

— Прости за это, – в голосе духа уловились извиняющиеся нотки, – но вчерашний найденыш, кажется, очухался...

Все прочие мысли, как тот странный сон, вылетели в считанные секунды.

Парень действительно приходил в себя. В меру открытия глаз и осмысливания положения зеленые (я бы даже сказала – ОЧЕНЬ зеленые) глаза наливались пониманием. И страхом. Вот вечно он лезет куда не просят!... Кажется, уровень паники у парниши увеличелся вдвое больше, когда он не ощутил на себе одежды... Жалкие попытки заговорить тоже не увенчались успехом. Максимум на что был способен ослабленный организм после тяжелой ночи – это хрип.