Напугай меня, если сможешь

Напугай меня, если сможешь

Она беспомощно размахивала руками, то и дело спотыкаясь о вздутые от влаги деревянные доски, пока низкорослый, но сильный, юный парень тащил её за волосы. Лица его не было видно, но она слышала его звериный рёв и тяжёлое дыхание. Неудивительно, ему пришлось нелегко. Сначала протащить её тело по снегу, потом сопротивляющуюся затолкать в хижину. Он весь извёлся от предвкушения.

Прежде, чем упасть на заснеженную дорожку от точного удара под колено, она мельком смогла разглядеть его: красный пуховик был расстёгнут и из-под него виднелась неширокая грудная клетка, обтянутая серой майкой; невысокий, на вид не больше двадцати. Откуда только в нём столько силы. Вика никогда не считала себя слабой, но сейчас не смогла дать отпор.

Когда они наконец оказались на кухне, парень толкнул её на холодный металлический стол, походивший на секционный стол патологоанатома. В изголовье растеклась лужа запёкшейся крови, а на передвижном столике рядом располагались инструменты для вскрытия.

Вика упёрлась обеими руками и тотчас ощутила обжигающий холод металла. Он импульсом прошёлся от кончиков пальцев по всему телу, заставив содрогнуться. В спину настойчиво подталкивали.

– Если ты сейчас не ляжешь по-хорошему, я перережу тебе глотку и уложу твоё обмякшее тело.

Несмотря на худощавое телосложение, его голос оказался низким и глубоким, скользящий по ушным раковинам и сотрясающий барабанные перепонки. А может Вике, оглушённой вечерней тишиной, это всё только казалось. Ни криков своих друзей, ни каких-то иных звуков она не слышала. Интересно, что с ними сделают те другие?

Она сдалась. Послушно забравшись на стол, легла на спину. Такая же ледяная рука скользнула по щеке, спустилась к шее и сжала её, впиваясь ногтями в кожу, пока другая расстёгивала молнию её куртки. Его лицо находилось так близко, что Вика разглядывала россыпь веснушек и крохотное коричневое пятнышко в зелёных глазах. Внешность не вязалась с тем жутким рычанием, исходившим из его горла. Красный пуховик валялся в углу. Она даже не заметила, когда он успел стянуть его с себя. С мокрых маленьких кудряшек стекали капельки воды.

На улице бушевала вьюга, а из дыр в стенах размером с птицу в десяти сантиметрах ниже потолка пробивались потоки сильного ветра со снегом. Сама комната больше походила не на то место, где люди сидят за большим столом в уютном семейном кругу и принимают пищу, а на помещение для аутопсии. Над столиком раскачивались наполовину сломанные весы, прикрученные к доскам на потолке. С одной чаши свисали кишки. Вика предполагала, что они человеческие. Разве может быть иначе?

– Как тебя зовут?

Его глаза изучали её лицо с любопытством, задерживаясь на каждой родинке, на каждых едва различимых неровностях её кожи.

– Вика. – Выдавила она из себя и непонятно зачем спросила: – А тебя?

Он усмехнулся – не ожидал. Не в том она положении, чтобы задавать такие вопросы.

– Борька.

Милое ещё совсем детское личико совершенно не внушало ужас, пока рядом с ним не появился скальпель.

– Как вы нашли наш дом?

– Кристина показала дорогу, – не задумываясь, ответила Вика, но тут же пожалела об этом, когда ощутила холод ножа на щеке. Она дёрнула головой, но рука Борьки переместилась на её челюсть, до боли сжимая.

– Какая к чёрту Кристина?

Вика рассказала про стройную блондинку, которая встретила их в сторожке и указала дорогу. Она хоть и предостерегала, что по округе расползаются нехорошие слухи, но они с друзьями не послушали. Мужчину в приметном красном пуховике не раз замечали на местах преступлений. Кристина обмолвилась о его прозвище «Убийца в красном» и пошутила, что больше походит на название дешёвой низкопробной книги или алкогольного коктейля. Вика смеялась со всеми, а теперь они здесь.

– Зачем пришли в наш дом?

– Поговаривают, тут призраки обитают.

С его лица мгновенно исчезла улыбка и он отвесил ей звонкую пощёчину.

На втором этаже послышались топот и крики. Рита. Значит её тоже привели сюда. Сколько же здесь этих больных выродков… Кристина говорила лишь об одном.

Борька заметил её взгляд, устремлённый в потолок, и произнёс:

– Не переживай. Лёнька, брат мой, развлечёт сладкую парочку, а моя сестрёнка – твоего парнишку.

Он подошёл к передвижному столику, рассматривая, поднимая инструменты на уровень глаз, и выбирая. То в его руках оказывался хрящевой нож, то тупоконечные ножницы, то долото с шестигранной ручкой.

Про вскрытие Вика знала многое – отец был патологоанатомом. Мечтал видеть её в морге. В качестве сотрудника, разумеется. А может и нет, ведь быстро отрешился от неё, когда она выбрала «безмозглый маркетинг» и «пошла вся в мать».

Пока Борька с восхищением разглядывал инструменты, Вика приподнялась на локтях и увидела через дыру в стене, как в гостиной хрупкая девочка заставляла Влада отжиматься. Стоило остановиться, как тут же дуло дробовика появилось у него перед носом, вынуждая продолжать.

Вика нутром почувствовала взгляд на себе. Резко откинулась назад, а перед глазами тёмные круги поплыли, когда она звонко ударилась головой об изголовье. Борька вновь навис над ней, выдыхая облако пара в лицо. Он стоял в серой майке, и Вика не понимала, как ему может быть не холодно. Её тело всё трясло.