Нарисуй мне любовь, Кошкина!

Глава 1

Расположившись на уютной террасе своего загородного дома, я с ужасом рассматривал шокирующие кадры, которые предоставили мне вчера.

Зрелище поистине подвергало в шок.

Это был компромат, записанный в одной из VIP-комнат ночного клуба, на котором моя жена Мария предавалась страстным утехам с каким-то качком в дешёвом спортивном костюме.

В отчаянии, я прокручивал запись снова и снова, будто надеясь, что это всего лишь злая шутка. Но отрицать очевидное было бессмысленно - реальность, словно железный кулак, давила на меня, не оставляя ни малейшего шанса найти оправдание ее поступку.

Внутри меня бушевали боль и гнев, готовые вырваться наружу в любой момент.

Размытые пиксели не позволяли разглядеть личность мужчины, но Мария откровенно смотрела в камеру, ее лицо отражало целую гамму эмоций. Но самое унизительное заключалось в том, что Машка, ничуть не стесняясь, смотрела прямо в объектив, будто бросая мне вызов.

"Ну что, Демьян, теперь ты доволен?" - ее саркастическая усмешка, посланная через экран телефона, эхом отдавалась у меня в голове.

Осушив стакан с виски одним большим глотком, я невесело усмехнулся. Теперь, я в полной мере осознал глубину позора нашей семьи и это ощущение было похоже на ледяную волну, пронизывающую все мое существо.

- Ну что, Мария, похоже твоя карета превратилась в тыкву! - мрачно закрыв глаза, я отложил телефон в сторону.

Телефонный звонок разрезал тихую, удушающую атмосферу дня. Я сорвал трубку, чувствуя, как адреналин уже начал пульсировать в висках.

- Слушаю!

В динамике затрещало и забурлило.

- Дёма, мы нашли её! Ту самую картинную галерею, - голос на том конце не мог скрыть волнения. - Госпожа Князева - хозяйка выставки, уперлась, как сломанная метла и наотрез отказалась сотрудничать.

Я подался вперед, чувствуя лихорадочное волнение.

- А картина? Она при ней?

- Да, я все проверил - портрет твоей Леськи у Князевой, - отпарировал собеседник.

При упоминании этого имени, волна воспоминаний накрыла меня. Я прикрыл веки, перенесясь мыслями в тот день, когда впервые увидел Кошкину.

ОЛЕСЯ

Зимнее утро, холодная остановка трамвая. Замёршая синевласка с дерзким взглядом. Вчера она так отличилась, а сегодня, девушка стояла на сцене актового зала - неуверенная, скованная, будто её подменили.

- Мы рады приветствовать вас... - начала она дрожащим голосом. Её полный печали взгляд обежал притихший зал университета и вдруг остановился на мне.

- Эй, Дёма, она на тебя смотрит! - толкнул меня в бок приятель.

Я не мог отвести глаз от этой хрупкой фигурки.

- Кто такая? - спросил я Юсупова.

- Леська Кошкина. Батаничка. Мы с одного потока, - прошептала сидящая рядом Машка. - Говорят, у нее порок сердца.

- А где та девчонка, что вчера выступала? - спросил я Машку на следующий день.

- Курица с синими перьями? - ревниво фыркнула та. - В больнице лежит, в седьмой городской.

- С ней что-то случилось? - встревожился я.

- Влюбился ты, что ли? - толкнул меня в бок Юсупов.

- За языком следи, - огрызнулся я, вбивая в поисковике адрес хирургии.

Меня пустили спустя месяц, когда Лесю перевели в общую палату. Я подошёл к кровати Олеси и, стараясь скрыть тревогу в голосе, тихо спросил:

- Привет. Как ты себя чувствуешь?

Олеся открыла глаза, ее взгляд был полон грусти.

- Мне сделали операцию, - ответила она шёпотом.

- Больно было? - я осторожно присел на край кровати.

- Когда меня оперировали, нет. Но весной меня снова будут резать. - Девушка замолчала, опустив взгляд. - Мне кажется, я умру, - добавила она едва слышно.

Я почувствовал, как сердце сжалось от боли.

- Ты не умрёшь! Я не позволю этому случиться! - воскликнул я, крепко сжимая её руку.

Олеся посмотрела на меня удивленно.

- Хочешь посмотреть на мой шрам? - тихо спросила она.

- Да, - прошептал я, готовый сделать все, чтобы помочь этой хрупкой девушке.

Она села в кровати и подняла майку, демонстрируя длинный багровый шрам, уходивший от ее маленькой груди почти за спину. Ее худое тело было изрезано, словно пропущенное через мясорубку.

Девушка смотрела на меня спокойным, чуть печальным взглядом.

Я наклонился и нежно коснулся губами большого рубца на хрупком теле Олеси. Она вздрогнула от моего ласкового прикосновения, но не отстранилась. Медленно натягивая майку обратно на девушку, я обнял ее за плечи и заглянул в ее глаза, полные боли и надежды.

- Ты не должна бояться. Я рядом и я, буду с тобой, какой бы путь тебе ни предстояло пройти, - мой голос звучал взволновано, но твердо.

Олеся чуть улыбнулась, ее взгляд потеплел. Она прижалась ко мне, пряча лицо на моей груди. Слезы беззвучно катились по ее щекам.

- Я так хочу верить тебе... но... как знать, что будет завтра? Врачи говорят, что лечение в Германии - моя последняя надежда. Мне страшно... - ее голос дрогнул.

Я обнял ее крепче, пытаясь передать всю свою любовь и поддержку.

- Ты справишься, Леся. Ты сильная. И я буду рядом. Я буду писать и звонить. Каждый день, пока ты не вернёшься ко мне здоровой и счастливой.

Олеся подняла на меня взгляд, полный благодарности и надежды. Я нежно вытер ее слезы, а потом поцеловал, словно пытаясь вдохнуть в нее свою веру и решимость.

- Спасибо тебе, Демьян, - прошептала Олеся. - Ты так много для нее делаешь.

- Для нее? - улыбнулся я, не понимая, о ком идет речь.

- Для меня, - ответила улыбкой Олеся, - конечно же, для меня...

Между нами повисло напряженное молчание, полное невысказанных чувств, но об этом не нужно было кричать. Мы поняли друг друга по взгляду.

Вечером того же дня, я послал ей короткое сообщение:

"Я люблю тебя, Кошкина! Возвращайся скорее. Жду тебя в универе - здоровой и полной сил."