Нас не существует

Часть 1. Глава 9. Так ли безобидны русалки?

Дождь шел всю ночь. Нескончаемой дробью барабанил по крыше, стучался в стекла. Подвывал, словно израненный зверь, ветер. Ветки деревьев со свистом бились о стены. Молнии озаряли улицу серебристыми вспышками.

В темноте предметы приобрели дьявольские черты, и зажмурившаяся до точек в глазах Наташа сжимала края одеяла. Изредка она, приоткрыв один глаз, смотрела на настольные часы, цифры которых светились ярким алым цветом. Утро никак не наступало.

А когда на небо все-таки выползло сонное солнышко, стихия разом успокоилась. Как веником смело.

После завтрака Наташа вышла на улицу, сделала вялую зарядку и плюхнулась в беседку. На лавочке лежал кулек с тыквенными семечками, чудом не залитыми дождем. Время текло медленно, цифра одиннадцать на мобильном телефоне неохотно сменилась двенадцатью. Кучка шелухи росла. Несколько часов ничегонеделания Наташа вынести попросту не могла.

— Бабуль, чем-нибудь помочь? — крикнула она.

— Нет уж, спасибо, — отказалась возящаяся в парнике бабушка. — Хватит нам и без тебя неурожая.

— Ну, ба-а-б!

Раиса Петровна вышла к внучке.

— Опять скучаешь?

— Мне б только часиков до трех чем-нибудь заняться. Потом уйду гулять.

— Почитай книжку.

— Все прочитано.

— Так уж все? Тебе достать с чердака «Капитал» Маркса? Четыре тома?

Наташа испуганно посмотрела на лукаво прищурившуюся бабушку.

— Нетушки. Я лучше поскучаю.

— Дело твое.

И ушла обратно к томящимся под брезентом огурцам.

Наташа покрутила головой в поисках приключений. О! Под столом валялся журнал с кроссвордами, а внутри - ручка. Бумага от воды пошла волнами, но краска не потекла, и буквы читались. Впрочем, вопросы оказались мудреные, сложные, и желание разгадать хоть что-то быстро сошло на нет. В итоге Наташа просто рисовала закорючки. Вообще-то они должны были стать то изящным женским профилем, то округлым лицом домового, но рисовала Наташа плохо, поэтому получалось то, что получалось. То есть — ничего дельного.

Ленивые цифры превратились в «тринадцать».

— Бабуль! — вновь позвала Наташа. — Тебе ничего в магазине не надо?

— Нет, — со смешком ответила бабушка. — Со-о-всем ничего не надо.

— Блин. А деду?

— То, что надо деду, тебе не продадут, — тоскливо отозвался дедушка, лениво водящий валиком по неокрашенной доске забора. Видимо, бабушка заставила его закончить начатую работу, несмотря на лужи и сырость.

— Может, тебе помочь? — решилась Наташа, хотя не переносила едкого запаха краски.

— Если не лень — давай.

Дедушка торжественно вручил помощнице наскоро сляпанную из газеты шапочку, валик и ведро с синей краской.

— Переоделась бы хоть — замызгаешься, — пробурчала бабушка, погрозив мужу кулаком. — Ну и лентяй, эксплуатируешь ребенка!

— Ей полезно, — не согласился дедушка.

— Не замызгаюсь, — одновременно с этим уверила Наташа.

Дело пошло, пускай и медленно. Джинсы она, конечно, заляпала, но те давно разонравились, поэтому не жалко.

- Седьмая есть! – гордо крикнул дедушка.

- А у меня – девять.

Дед присвистнул.

- Метеор. Давай на спор? Кто покрасит больше, тот получит брикет мороженого.

- Какого? – азартно уточнила Наташа.

- Любого.

- По рукам!

Они замахали валиками так быстро, что внешняя сторона была докрашена не к воскресенью (как обещал дедушка), а спустя полтора часа.

Наташа очнулась лишь тогда, когда на ее плечо легла чья-то ладонь.

— Мамочки! — взвизгнула она, отпихивая руку. — Ты зачем меня пугаешь?!

— Прости, пожалуйста. Хотел сюрприз сделать, — смутился Кир, осматривая перепачканную краской Наташу. — Красота.

Наташа заулыбалась, не заметив ехидства в голосе мальчика.

- Мы идем гулять? – спросила она боязливо.

— Идем. Советую надеть непромокаемую обувь — в лесу мокро.

— Значит, в лес?

— А куда еще? Кладбище я приберегу на потом.

— Надеюсь, ты шутишь…

Ноги затекли от сидения на корточках. И Наташа побрела к калитке, тряся то одной, то второй. Могло показаться, что она неумело танцует.