Наш личный вечер встречи

Дина отложила телефон, задумчиво глядя прямо перед собой. Муж молча наблюдал за ней, спокойно продолжая ужин. Вот она привычным и таким родным жестом заправила за порозовевшее от смущения ухо прядь светло-русых волос, начала теребить пальцами серьгу. На круглом миловидном лице тоже выступил румянец, даже веснушек почти не видно.

Всё же Даниил не выдержал: эту картину он наблюдал третий вечер подряд, но супруга, кажется, пояснений давать не планировала. Это было очень странно, если учесть, что за тридцать лет их семейной жизни и за почти тридцать четыре года близких отношений Дина никогда ничего от мужа не скрывала. Впрочем, как и он от неё.

Их отношения, с тех пор, как когда-то давно вышли на новый уровень, были построены на любви, абсолютном доверии и взаимоуважении. Венцом их длительного крепкого союза стали трое детей и двое (пока) внуков.

- Дина, может, ты уже расскажешь мне, кто названивает тебе третий вечер подряд? С кем ты общаешься максимально обтекаемыми и неопределёнными фразами? И кто тебя повергает в такое интересное смущение?

Даниил отложил вилку и нож, подпёр подбородок кулаком и не мигая, уставился на жену.

Дина вспыхнула, смутившись ещё сильнее, широко раскрыла орехового цвета глаза. Сейчас она была очень похожа на юную девчонку, какой была, когда они познакомились; она тогда тоже всё время краснела и смотрела так же. Только вместо причёски «конский хвост» сейчас Дина носит модную стрижку и немного тонирует волосы. В юности она была почти рыжей; сейчас, скорее, блондинка.

Дина смотрела в волевое лицо мужа, его насмешливые голубые глаза. Эти настойчивые телефонные звонки смущали её, выводили из равновесия, заставляли мысленно возвращаться в прошлое. Им с Даней исполнилось по пятьдесят, они давным-давно вместе, а она всё так же глупо ревнует, когда вспоминает о былом.

Взгляд скользнул по упрямому подбородку мужа, высоким скулам, широким тёмным бровям. Как и у многих жгучих брюнетов, у Дани рано появилась седина, но серебристые виски лишь придавали мужу шарма. Раньше, в юности, он носил удлинённую стрижку, чёрные лохмы торчали во все стороны. В пятнадцать лет он уже брился, но всё равно было заметно, что пробиваются усы. Так и сейчас, хоть и бреется гладко, всегда ощущение, что вот-вот появится тёмная щетина. Стрижка, правда, короткая теперь, стильная.

Даниил выразительно поднял бровь и немного склонил голову набок, так и не отпуская взгляд жены.

Дина тяжело вздохнула и бросилась в омут с головой:

- Это Яна Полонская звонит. Она приехала, и они с Таней Сорокиной организуют вечер встречи. Тридцать три года прошло после окончания школы. Им это кажется знаковым событием. А может, всё дело в том, что Полонская приехала, и ей ударило в голову собрать всех. Мероприятие состоится в эту субботу, в пять часов вечера, в «Айсберге».

Насмешка сменилась в глазах Даниила изумлением. Дина напряжённо наблюдала за его лицом, пытаясь уловить следы смущения, радости, растерянности, застарелой боли... Но ничего, помимо удивления, не обнаружила.

- Если считают знаковым, пусть собираются. Мы тут причём? - Даниил пожал широкими плечами.

- Они хотят, чтобы мы пришли. Очень настойчиво хотят. Узнали номер моего телефона, третий день звонят.

- А ты сама как? Хочешь пойти?

- Нет! - Дина отчаянно затрясла головой. - Но они уговаривают.

- Я бы в любом случае не пошёл. Что я там забыл? А ты, если не хочешь, тоже не ходи. Мало ли, чего они там хотят. Как сказал один отечественный футболист: «Ваши ожидания - это ваши проблемы». Мы никому ничего не должны, Дина!

В глазах Дины мелькнуло облегчение, а потом она уставилась на мужа с восторгом и обожанием. До него только сейчас дошло, что она переживала вовсе не из-за звонков и разговоров. Она переживала из-за его предполагаемой реакции! Думала, он захочет пойти на этот чёртов вечер и всех увидеть. Неужели до сих пор ревнует? Ну и ну... Как понять женщин после такого вот?!

Даниил пересел, устроился рядом с Диной, молча обнял её за плечи и притянул к себе. Жена обхватила его руками за пояс и положила голову на плечо.

- Глупышка ревнивая, - прошептал он прямо в её волосы. - Пятьдесят лет...

- ...ума нет, - счастливо рассмеялась Дина. - Что поделать, если я люблю тебя ничуть не меньше, чем тогда? А может, даже больше!

...Дина и Даниил были знакомы с ноября 1986 года. Им обоим тогда не было ещё и шестнадцати лет. Дина училась в девятом классе, была отличницей, старостой, входила в школьный комсомольский актив. Музыкальную школу по классу фортепиано она уже окончила, но продолжала ходить туда по вечерам, посещая занятия хора и вокального ансамбля девушек.

Дина никогда не была красавицей. Среднего роста, плотно сбитая, крепкая, она не являлась ни рыхлой, ни толстушкой, но и от идеала была очень далека. Грациозности и лёгкости не хватало. Лицо тоже без изысков, простое, круглое, с веснушками, курносым носом и круглыми, орехового цвета, глазами.

Дети часто бывают не слишком тактичны, награждая друг друга прозвищами; причём, прозвища зачастую прилипают намертво буквально с первого раза. Классе в четвёртом Дина возглавляла учком, постоянно «подтягивая» отстающих по учёбе, и одноклассники, не долго думая, наградили её прозвищем «Аделаида» (по аналогии с героиней повести Льва Давыдычева об Иване Семёнове, второкласснике и второгоднике). Прозвище сохранялось за Диной вплоть до старших классов, перекочевало за ней даже в девятый класс, хотя тогда перекраивали и переформировывали классы.

В ноябрьские праздники Дина то ли переела, то ли чем-то отравилась, и получилось так, что в школу она пришла только на третий день после окончания каникул. В фойе её остановил комсорг школы, Андрей Тарасов, и сообщил, что в четырнадцать ноль-ноль состоится собрание актива по итогам работы актива в первой четверти. Андрей учился в параллельном классе, и в него были влюблены почти все девчонки из старших классов. Вздыхала по нему и Дина, что уж греха таить.