Наш папа - прокурор

Глава 1. Саша. Тыковки

– Саш… я не знаю… хотела просто предупредить тебя… – тянет подруга.

– О чем?

– Юра возвращается.

Возвращается…

– Мне все равно, – натягиваю улыбку, фокусируюсь на одной точке, пытаюсь вернуться в дзен. – Это в прошлом.

– Твой живот не в прошлом. Где-нибудь встретитесь, он увидет и поймет.

– У каждого из нас уже своя жизнь. Мне есть, о ком думать. Он никогда не хотел детей, поэтому сам будет держаться от меня подальше. Вы же ничего ему не говорили, я надеюсь?

– Нет, как ты и просила.

Он посадил в тюрьму моего отца, я скрыла беременность в ответ. Сейчас, мы никто друг другу. Но чтобы решить свою проблему, мне придется обратиться к прокурору.

– Саш, когда рожать? А сама или кесарево? Если что-то надо будет докупить, оставишь список, мы с Егором купим.

Подруга тараторит, пока я растягиваюсь. Глубоко дышу, это помогает сдерживать волнение.

– Врач говорит, что стандартные девять месяцев я не выхожу. Живот и так уже, как тыква. Хорошо, если еще недели две прохожу и будем планово рожать. – Медленно и уверенно ей рассказываю, чтобы успокоить. Сама принимаю упрощенную позу лотоса.

– Готова?

– К этому можно быть готовой, Онеж? – Усмехаюсь. Можно ли быть готовой к тому, чего никогда в жизни не испытывал.

– Саш… я не знаю… хотела просто предупредить тебя...

– О чем? – Делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание.

– Егор на днях говорил с Юрой… Он возвращается.

Шумно выдыхаю. Темп сбиваюсь.

Возвращается…

– Мне все равно, – натягиваю улыбку, фокусируюсь на одной точке, пытаюсь вернуться в дзен. – Это в прошлом.

– Но он увидит тебя с животом. Где-то вы да встретитесь.

– У каждого из нас уже своя жизнь. Мне есть, о ком думать. Он никогда не хотел детей, поэтому сам будет держаться от меня подальше. Вы же ничего ему не говорили, я надеюсь?

– Нет, как ты и просила.

Тренировка заканчивается, но вместо чувства релакса, тревога. Распространяет свои корни везде. Сердце бьется чаще, в голове поднимается ворох мыслей и воспоминаний.

– Саша, давай мы тебя подвезем? – Ее муж совершенно не случайно владелец зала, куда мы ходим.

– Если по пути, то не откажусь.

Онежу с Егором друг к другу подтолкнула я. Поэтому вдвойне приятно, что они вместе, и я с ним не прогадала. Был бы у Егора брат, я бы приватизировала его.

Для своей беременной жены и ее беременной подружки, то есть меня, в своем тренажерном клубе открыл кружок по “интересам”. По беременным интересам. Выделил зал, нашел инструктора, и наша компания из двух беременных женщин, быстро выросла до двенадцати.

– Доставка арбузов, – отшучиваюсь, когда захожу за Онежей в кабинет к ее мужу.

– Привет, любимая, – Егор обнимает жену, гладит живот через тонкую футболку. Что-то там бормочет через пупок. Пока нежничают, я сажусь в кресло возле огромного фикуса.

У Онежи на четвертом месяце аккуратный животик. Красивый. А я начинаю верить Мюнхгаузену. У оленей в голове росло вишневое дерево, у меня в животе растет тыква, посаженная прокурором. Точнее, три тыквы, от которых я скоро лопну.

– Девчонки, вы хорошеете с каждым днем. Но клиенты зала волнуются, как бы не забеременеть у нас тут случайно.

– Да, мы такие, – обнимает мужа подруга. – У тебя такие тренера, что можно и потерять голову.

Я любуюсь на них. Мне этого не хватило в беременность, я напитывалась от них. Мама с папой должны ждать и любить своих детей. Наш никогда их не хотел. Но я люблю и жду за двоих.

– Подожди, ты еще будешь просить, чтобы мы стали моделями твоего зала. Будешь показывать до и после. Так что ты думай о новом направлении, раньше была гимнастика для беременных, теперь надо гимнастика для отбеременевших.

– Я обязательно подготовлюсь, – Егор обнимает Онежу со спины и целует в шею. Они такие милые, так любят друг друга, так ждут этого ребенка.

– Егор, если без шуток, то спасибо тебе. – Улыбаюсь им. – Я последний раз сегодня. Очень тяжело ходить и носить живот с собой, но я планирую вернуться к тренировкам, чтобы…

Я не договариваю. В дверь стучат. Кто-то входит.

Прежде, чем кто-то начинает говорить, я чувствую знакомый аромат. Совпадение бьет по рецепторам. Под кожей холодок задерживается в мышцах, сбивает сердечный ритм.

– Егор, привет, – от знакомого голоса сжимаются внутренности.

Не шевелясь, отрываю взгляд от телефона и смотрю на Онежу. У нее на лице паника.

– Юра, ты как…? – встречает друга Егор. – Ты же говорил…

– Получилось вернуться раньше. Решил тебя навестить сразу.

Навестил. Волной кидает то в пот, то в озноб. Я утыкаюсь в телефон, вызываю такси. Они не виделись полгода, хотят поговорить. Я не хочу ни видеть, не говорить.

– Юра, привет, – здоровается Онежа, пока я прячусь за фикусом. Показываться не хочу.

Не смотреть. Не смотреть на него, Саша. Все мимо.

– Онежа, рад видеть. Вы ребята не отдыхали тут, я смотрю, – усмехается, радуется.

Много времени и умений не надо.

– Здравствуйте, я Вика.

Мысли сбивает молодой, женский голос там же в дверях. Не сдерживаюсь и рефлексивно дергаю голову в их сторону. Домбровский в белой футболке, легких брюках. Загорел, отдохнул, всем доволен. Девушка рядом с ним в коротких джинсовых шортах и топе. Красивая, стройная, темненькая. Без тыкв в животе, без растяжек, без мимических морщин, без детей. Но это не точно. И, вероятно, без криминального прошлого.

Ничего не слышу больше. Я только восстановила свой эмоциональный фон. Настроилась на роды. А тут он возвращается. И не один.