Наше соглашение (серия: Университет Сиэтла #2)

Глава 9.

Кай 

Макс вымотался за сегодняшний день, и спустя тридцать минут после нашего возвращения его глаза благополучно начали закрываться. Не смотря на все его протесты, выраженные бурчанием под нос фраз: «я не хочу спать», «еще рано», «хочу смотреть мультики», в скором времени Джесс пошла укладывать его спать. 

Пока она занималась братом, я немного осмотрелся. Гостиная с домашним кинотеатром по большей части показалась мне обезличенной комнатой: там не было особых личных вещей или чего-то, что характеризовало бы хозяев, лишь большой диван и несколько подушек-мешков, две полки с дисками, огромный экран, колонки. Вторая гостиная в этом плане - полная противоположность первой. Под прозрачной крышкой журнального столика разложены картинки, нарисованные детьми счастливого семейства. "Есть ли среди этих ярких и по-ребячески неуклюжих картинок хоть одна работа маленькой мисс Фрай?" - спросил себя я. Возможно. Не знаю почему, но факт остается фактом, я не могу представить Джесс в возрасте трех лет, кажется, что она всегда была такой, какой я впервые ее увидел. 

На камине, по мимо свеч и нескольких статуэток, стояли фотографии в классических деревянных рамках со среднего размера полями. Всего три фото: Джесс и Макс, стоящие в обнимку на фоне нежно голубого неба и верхушек скал; общая фотография семейства, сделанная рядом с их домом; родители, находящиеся в объятьях друг друга, Мистер Фрай целует свою жену в висок, а она мирно улыбается, закрыв глаза. 

Счастливая семья на фото. Как это знакомо. Посмотреть альбом моей семьи, так у нас вообще никаких проблем нет. Хотя, последняя наша совместная фотография была сделана три года назад … за пару месяцев до того, как я все разрушил. 

Интересно, члены семьи Джесс действительно ладят или это лишь напускная притворность. Я склоняюсь ко второму варианту. Если судить по фотографии, то можно утверждать, что родители любят своих детей, но если говорить о реальных фактах, то я нахожусь в этом доме второй раз за последнюю неделю и родителей дома нет. Невооруженным глазом видно, что забота о Максе, это постоянное занятие для Джессики. Какой любящий родитель возложит на своего 19-летнего ребенка заботу о четырехлетнем? Мистер и Миссис Фрай со всеми их улыбками в итоге оказались теми, кто вечно пропадает в командировках, проявляя свою заботу тем, что периодически кидает детям деньги на карточку. 

– Я уложила монстра, – улыбаясь заявляет Джесс, подходя ко мне. – В чем заключается наш план? В поедании мороженного и просмотре «Друзей»? 
– Звучит неплохо. 
– Хорошо. Я пошла за мороженым, а ты включай первую серию, посылка с дисками лежит у полки … ты увидишь. 

Найдя нужный диск, я вставляю его и сажусь на диван. Через пару секунд возвращается Джесс, садится рядом, подняв ноги на диван, и протягивает мне мороженное «Роки Роуд». Шоколадное мороженое с кусочками обжаренного миндаля и пастилы – существует ли что-то вкуснее этого? Лично я, очень в этом сомневаюсь. 

Джесс выключает свет, я нажимаю на кнопку «Play», и наш сеанс официально считается существующим. «Существующим», потому что … Нет, ну серьезно, для меня все происходящее кажется каким-то странным. Я сижу вечером в доме мало знакомой, но очень милой девушки, на втором этаже спит ее брат, а из колонок раздаются голоса некогда молодых и только начинающих свои карьеры Дженнифер Энистон, Кортни Кокс, Мэтта ЛеБлана и других. Вся эта ситуация просто кричит: «ЧТО ЗА ФИГНЯ». 

Комната наполняется смехом … милым девичьим смехом Джесс. 
Первая серия сменяется второй, а мы перемещаемся с дивана на пол. Вытянув ноги и окружив себя подушками, мы продолжаем смотреть сериал девяностых годов. Смешной сериал с забавными героями и ситуациями, смех над одними и теми же шутками и обмены дружескими колкостями в конце концов превращают наше времяпрепровождение в естественное и абсолютно нормальное. Постепенно во мне зарождается чувство, будто мы годами сидим здесь, наслаждаясь компанией друг друга. 

– Дай попробовать свое мужественное мороженное, – приказным тоном повелевает Джесс и протягивает руку к моему ведерку. 
– Ну уж нет, – я вытягиваю руку с мороженым в противоположную от девушки сторону. – Я не делюсь мороженым. Это правило, – заявляю я. Джесс продолжает тянуться, а я – оттягивать ведерко. Она уже практически накрывает меня своим телом, в то время как я, лежа на боку, растягиваюсь на ковре, продолжая бороться за право доесть самостоятельно свое мороженное. 
– Жадина, – с ухмылкой на лице девушка не сдается, а ее упорство начинает меня забавлять. 

Интересно она всегда идет до конца или только, когда речь идет о сладеньком? Я ставлю ведерко рядом с собой и переворачиваюсь с правого бока на спину, заставляя Джесс упасть мне на грудь. Приятное чувство ... Она, недолго думая, зачерпывает своей ложкой МОЕ мороженное и пробует его на вкус. Я начинаю ее щекотать и наши голоса сливаются в единое целое, заполняя комнату веселым смехом. 

– Ну, все. – Джесс продолжает смеяться, извиваясь на мне. – Хватит, Хогг. Прекрати. 
– Теперь моя очередь. Давай свое ведерко. 
– Не могу. Ты просил оставить тебе мужественность, и я намерена это сделать. 
– Кто еще здесь жадина, – прищурившись спрашиваю я. 
– Вообще-то, я просто уже съела свое мороженое. 
– Обжора. 
– Эй! Я нетолстая, – Джесс отталкивается от моей груди, намереваясь встать, а я вновь притягиваю ее, вынуждая вернуться в мои объятья. 
– Я не говорил, что ты толстая. Просто отметил, какие замечательные у тебя гены. 
– Значит у меня хорошая фигура? 
– Замечательная, – девушка улыбается и немного краснеет. 

И правда … замечательная. Тонкая талия, стройные ноги и накаченная… 

– Неть. Неть, – жалостливые детские постанывания доносятся из радионяни, и мы вместе поворачиваемся на источник печальных звуков. Тело Джесс моментально напрягается. 
– Мне нужно подняться к Максу, – вставая, девушка не смотрит на меня, мыслями она уже в детской на втором этаже. 

Прежде чем я говорю: «Да, конечно», Джесс покидает комнату. Голос Макса по-прежнему слышится из устройства. Я поднимаюсь с пола, вновь принимая вертикальное положение, и достаю телефон, чтобы проверить почту. Мое внимание быстро переключается с телефона на радионяню, когда с него доносится голос девушки: 

– Тише, малыш. Ш-ш-ш-ш-ш. Я рядом, Джесс рядом. 
– Плохой сон, мне снилось … снилось. 
– Я знаю, кроха, знаю. Но это всего лишь сон. На самом деле, ты в порядке, у нас все хорошо. У нас с тобой все хорошо. Как ты? 
– Не хочу больше спать. Вдруг мне опять приснится плохой сон? 
– Этого не случится. Молния не бьет в одно место дважды, помнишь? 
– Да. 
– За окном темно. Ночь еще не закончилась, милый. Тебе нужно поспать. Иначе, завтра ты будешь сонным и не сможешь победить Джексона в гонках. 
Мальчик смеется, и у меня на лице автоматически загорается улыбка. Какая же Джесс удивительная … 
– Мерцай, мерцай, моя маленькая звездочка, – мелодичный голос из радионяни поет колыбельную. Мое сердце замирает, и я, кажется, перестаю дышать. – Как замечательно знать, какой ты на самом деле. Паришь над миром в вышине, ты как бриллиант в ночном небе. Ты мой бриллиант в этом мире. 

Эту колыбельную, немного по-другому, мне пела мама в детстве. Каждый раз, слыша знакомый напев, мое воображение рисует теплую картину далеких от сегодняшнего дня вечеров. Мама заходила в мою комнату, выключала свет, напевая эту колыбельную, закрывала окно и включала ночник в виде полумесяца. Она наклонялась, подтягивала одеяло до плеч, прикасалась к моей щеке и нежно целовала в лобик. Я помню, как от нее вкусно пахло жасмином. Каждый вечер, перед сном, как только заканчивалась колыбельная, она говорила: «Помни, что ты моя звезда в ночном небе» и выходила из спальни.