Наследница герцога. Жена пирата -2

Глава 1

Первая часть находится ЗДЕСЬ https://litnet.com/shrt/n9gj , без первой части читать эту не имеет смысла.

— Ой, ой, мои розовенькие пяточки появились, — разглядывает себя Машуня, когда мы сидим в другом помещении.

Нам выдали мягкие шелковые халаты бирюзового цвета, расшитые стеклярусом, и принесли чай в большом чайнике с восточным узором, пиалы, сладости на серебряном подносе.

В бане мы пробыли, наверное, часов пять, пару раз даже удалось немного поспать, пока наши тела мазали маслами, скрабами, чистили скребками подошвы. Теперь мне казалось, что моя кожа скрипит от чистоты, стала мягкой, шелковистой.

Больше проблем было с волосами. Первая вода в медном тазу, что у Машуни, что у меня была черная. Представляю, сколько грязи там скопилось. Наши банщицы цокали языками, но продолжали намывать, окуная наши головы в воду. Затем на волосы нанесли вонючую мазь и заставили снова вернуться в бассейн, где уже сменили воду на чуть прохладную, с запахом чего-то сладкого. Запретили окунаться, но мы и так сидели с Машуней, прикрыв от удовольствия глаза, чувствуя, как пощипывает кожу голову.

— Все-таки у нас там в волосах явно была живность, — сообщила мне Машка, а я поморщилась, — Сейчас так щиплет, будто я всю кожу разодрала своими расчесами.

— Не говори мне об этом, иначе меня стошнит, — попросила подругу, и та тихо рассмеялась.

Потом волосы снова промыли и нанесли какую-то маску, что-то типа кондиционера. После нее волосы стали мягкими, шелковистыми. Затем их расчесали, натерли сухими полотенцами и опять намазали каким-то маслом. Все тело при этом скребли кусочками пемзы, особенно локти, ноги. Затем скрабами, губками. Последним перед окончательным ополаскиванием с нас удалили все волосы, кроме головы, конечно.

— Вот это мне нравится, — улыбалась Машуня, взвизгивая от тряпочных полосок, что отрывали от нее, — Древний шугаринг на сахаре, как мило.

— Мило, — согласилась я, — Только становится понятно, для чего нас готовят, — поморщилась: мне удаляли волоски в зоне бикини.

— Придумаем что-нибудь, первый раз, что ли? — весело отмахнулась подруга, а вот я не была такой наивной.

Все эти процедуры над телом, удаление лишних волос, явно приказ нового хозяина. А тут не нужно долго соображать, для чего все это.

Вот и сейчас, когда мы с Машуней пили ароматный чай, закидывали в рот засахаренные финики и халву из фисташек, я снова вспомнила об этом.

— Нам нужно бежать, — тихо сказала подруге, — Отдохнем недельку и убежим.

— Вот только не начинай, Крис, — с мучительным стоном произнесла Машуня, — Мы уже убежали один раз, сама знаешь, что из этого вышло.

— Но сейчас все серьезно и понятно. Тебе хочется отдать свою девственность какому-то старому козлу с бородкой?

— Может, он и не старый, да и для кого ее хранить, эту самую девственность? Рано или поздно мы все равно ее лишимся в этом веке, как ни пытайся, этого избежать. Пусть лучше это будет здесь, во дворце, на шелковых простынях, а не в какой-то вонючей таверне или хуже всего, в подворотне на улице.

Почти три месяца или больше прошло, как мы сюда попали. Версаль, Париж, встреча с Машуней, а я до сих пор думала, что это все какой-то сон. Из будущего попасть в прошлое, да еще и стать дочерью герцога, что-то из области магии, волшебства. Иногда мне казалось, что я нисколько не удивлюсь, если начну поджигать вещи огнем или творить чудеса. А как иначе? Если верить тому, что происходило все месяцы с нами, то невольно начнешь понемногу сходить с ума.

Я, дочь герцога, должна выйти замуж за графа Тальбона, точнее, вышла бы, если не сбежала прямо из Версаля. Сбежать-то сбежала, но не добежала. Нас с Машуней похитили и притащили на корабль, который тут же отплыл в Стамбул. Там нас быстренько продали на рынке рабов, и вот мы во дворце того, кто нас купил. Отмытые, накормленные и теряемся в неизвестности, что будет дальше. Скажем так, я и подруга представляем, зачем нас купили, но вот как избежать насилия, пока не знаем.

В комнату вошла Аула, служанка или, скорее, распорядительница этим гаремом. Мы с Машкой пока не решили, кто такая эта красивая женщина с черными косами. На ней было уже другое платье, красное, цвета вина и расшитое золотыми лилиями по подолу и рукавам. Лицо также прикрыто наполовину, открывая только глаза.

— Я проведу вас в ваши комнаты, — скорее приказала, чем сообщила она, и мы с Машуней последовали за ней, оставляя с сожалением вкусный чай и сладости.

Аула провела нас снова по длинным коридорам, и мы прошли небольшую площадь, где снова был высокий фонтан, розы и гуляли павлины.

— Что-то у них мода на этих птичек, — фыркнула Машуня, но Аула обернулась и сердито посмотрела на нас, — Надсмотрщики еще везде, — добавила подруга, показав в спину Ауле свой язык.

Аула сделала вид, что не слышала или просто забила на нас. Кто мы такие? Две рабыни, которые тут на фиг никому не нужны?

— А у нас дома уже лето началось, — к чему-то добавила Машка и я тут же вспомнила Москву, метро, наши квартирки, свою работу. Меня, скорее всего, уже уволили из аптеки, где я работала фармацевтом.

— Интересно, нас хоть кто-нибудь ищет? — тихо спросила я подругу, когда мы входили в другое здание и поднимались по широкой лестнице с открытым видом на фонтан.

— Да кому мы нужны? — сморщила хорошенький носик подруга, — Тебя точно никто не ищет, а вот меня, возможно, какое-то время спрашивали мои клиентки. Особенно та, что мне все время кофе таскает.

— Ты права, никому мы не нужны, — согласилось я, печально качая головой.

— Да и здесь никому не нужны, — добавила тоски в наше положение Машка.

И она была права: никто про нас не вспомнит в нашем времени, а здесь тем более. В семнадцатом веке мы вообще словно призраки из будущего.