Наследница Великого Тёмного

Эпилог

Таисса стояла на скалистом обрыве у белой башни маяка. Белые барашки волн огибали тёмные обломки камня, и заходящее солнце покрывало сосны ровным золотистым светом.

– Марка Кинни вчера отключили от аппаратов жизнеобеспечения, – раздался голос Дира позади неё. – Внезапное кровоизлияние в мозг.

– Мне очень жаль, – сказала Таисса, не оборачиваясь. – Я надеюсь, его убийцы будут найдены.

– Мы приложим для этого все усилия.

Дир помолчал.

– Ты, конечно же, не удивишься, узнав, что сообщениями о помолвке Вернона Лютера и Хлои Кинни уже пестрят все новостные каналы. Разумеется, с фотографиями.

– Я подозревала, – бесстрастно сказала Таисса.

Что-то щёлкнуло за её спиной. Таисса моргнула: краем глаза она будто бы уловила, что по кончикам её туфель пробежала странная волна, делая их ярче и чётче.

– Обернись, пожалуйста. И скажи мне, если вдруг заметишь что-нибудь необычное.

Таисса пожала плечами и обернулась.

Дир стоял у входа в башню в джинсах и куртке, вглядываясь в свой линк.

– Рабочий интервал – восемь метров, – негромко сказал он. – Пока оставим на пятидесяти.

– Чем занимаешься? – спокойно спросила Таисса.

– Тобой.

Слабый ветер ерошил его волосы. На лице застыло сосредоточенное выражение.

Таисса подошла ближе. Дир поднял взгляд от линка и кивнул ей:

– Нам пора поговорить о твоём третьем предупреждении.

– Которое не считается, – холодно возразила Таисса. – Я стала Светлой.

– Беспрецедентный случай, да. Но решение отменить твои предупреждения ещё не принято.

– То, что я спасла тебе жизнь в Храме, конечно же, тоже не идёт в счёт?

Дир поднял бровь:

– Когда это нас останавливали такие мелочи?

– То есть ты пытался, но Совет преодолел твоё вето большинством голосов?

– Что-то в этом духе. – Дир вздохнул. – Мы отсрочим лишение способностей и, возможно, отменим его целиком, если ты согласишься на участие в одном эксперименте. Интересном. И безопасном.

Таисса присвистнула:

– Светлые предлагают мне что-то безопасное?

– Звучит странно, понимаю. Тебе очень сильно ограничат общение, Таисса. И передвижение. И… осязание.

Она моргнула:

– Это как?

– Очень просто. Элементы виртуальной реальности и проекций. Другими словами, тебя заключают в силовой кокон, откуда ты при всём желании сбежать не можешь, а под нашим присмотром, с нашим сопровождающим и по выбранному нами маршруту разгуливает твоя проекция. Которая, естественно, бесплотна и неосязаема, зато ты не сходишь с ума от неподвижности и одиночества.

– Проекция?

– Дрон микроскопического размера, парящий в воздухе. Создаёт полную иллюзию присутствия для окружающих и комфортный обзор для тебя. Зрение, слух, речь полностью сохранены. Ты можешь сесть, лечь, побежать, взлететь, чихнуть, лечь спать – датчики отловят любое твоё движение и любой импульс. Но далеко убежать, извини, твоя проекция не сможет. Она будет управляться с линка. Дистанционно.

– И прикасаться ни к кому моя проекция тоже не сможет. Или нюхать клубнику, или ощущать солнце и ветер на коже.

– Никакой романтики, хрустящих булочек и хрустящих простыней, – согласился Дир. – Но альтернативой будет полное лишение способностей и пожизненное заключение в коконе, без вариантов. Мне ведь нет нужды упоминать, что уничтожением Источника и Храма ты уже заработала себе максимальный срок и среди Совета были голоса за смертную казнь?

Таисса приоткрыла рот. За смертную казнь? Она спасла Дира, она сделала так, чтобы Источник не достался Тёмным, она… У неё просто не было слов.

– Я могу быть тебе благодарен сколько угодно, – тихо сказал Дир. – Или, напротив, проклинать тебя за твой выбор. Но это ничего не меняет.

Таисса скрестила руки на груди.

– Меня не просто так включили в этот ваш эксперимент, правда? Тут не нужна конкретно я. На эту роль пригодилась бы любая студентка.

– Конечно же. У нас нет нехватки добровольцев. Но ты всё ещё наш единственный эксперимент с нанораствором, Таисса. Мы не можем позволить ему закончиться, а для этого тебе нужно продолжать жить относительно нормальной жизнью. Свободу, прости, тебе никто не оставит, так что проекция – это компромисс.

– Кроме того, мой дед никогда не позволил бы меня искалечить.

– Это тоже правда, – невозмутимо сказал Дир. – Были голоса и за постоянное внушение, которое бы ограничило тебя в действиях, но внушение пересекалось бы с действием нанораствора. Так что эту альтернативу мы отмели.