Наследник для Чудовища

Глава 7. Разговор с юристами

Я не могу уснуть после этого голоса, что разбудил меня, и переписываюсь с Алексеем. Успеваю переименовать его контакт в телефоне на «Большой Босс». Я высказываю ему всё, что думаю об этой наигранной возможности сделать выбор. Нет у меня никаких шансов. Совершенно. И выбора никакого не было.

Наливаю кофе и решаю, что выпью его несмотря на противный вкус. Стрелки часов так медленно ползут вперёд, что мне едва удаётся дождаться, когда они достигнут одиннадцати. К этому времени я уже собрана. Джинсы и любимый свитер, а волосы закручиваю в шишку. Чудовищу ведь плевать, как я выгляжу…

Чудовище…

Мне кажется, что это определение не совсем подходит Алексею, ведь он помог мне ещё до подписания договора, но потом приходит осознание, что он сделал это, лишив меня права выбора. А может, я сама лишила себя всего, когда переступила порог его дома? Возможно, в нашей ситуации не он чудовище, а я.

Рваный всхлип срывается с губ. Я не могу контролировать собственные эмоции, потому что их много, через край. Они плещутся, напоминают мне о том, что я такая же, как моя мать.

Или нет?

Я не могу быть такой же…

Я рожу ребёнка для человека, который обеспечит его всем. Мой малыш не будет знать нужды в деньгах… Но он будет расти без материнской любви. Вспоминаю, как мечтала, чтобы мамочка вернулась и забрала меня из детского дома. Мне даже плевать было, если мы будем жить впроголодь. Совершенно. Лишь бы с ней рядышком. С родной и любимой. И рука уже тянется к телефону, я хочу отказаться, меня просто разрывает от эмоций. Не знаю, что делать и как быть. Рыдать хочется.

Пока я путаюсь в собственных мыслях, время приближается к оговоренному, и я беру в руки сумку с документами. Остаётся последняя возможность отказаться, ведь потом уже ничего нельзя будет сделать, но что-то подсказывает, что я всё делаю правильно, словно в этом моё предназначение. Пока обуваю полусапожки, слышу вибрацию телефона в сумочке и достаю его.

Большой Босс: «Доброе утро! Машина уже ждёт. Юристы тоже. Советую не задерживаться».

Просто мистер любезность. Я фыркаю и закидываю телефон обратно в сумочку, но вспоминаю, как сильно он раздражается, когда я не отвечаю. Быстро набираю ответ.

Я: «Доброе или недоброе… Решать Вам. Выхожу».

Большой Босс: «Умничка».

Вот это его умничка бесит сильнее всего. Хочется настучать по голове или бросить что-то вроде: забыл кинуть сахарную косточку собачонке… Вот только может он и не имеет ввиду ничего плохого.

Я выхожу из подъезда, и ледяной ветер пронизывает, заставляя передёрнуться. Вот это да. Не думала, что на улице так холодно. Добегаю до знакомой машины и сажусь в неё, потирая руки.

— Следовало одеться потеплее, — произносит водитель.

— По прогнозу, сегодня должно было быть тепло… Бабье лето вроде, — пожимаю плечами, про себя думая, что теперь каждый посыльный Алексея будет указывать мне что и как делать.

Он включает обогрев салона, и я чувствую, как по телу разливается тепло. Такое нежное, словно руки любимого мужчины, скользящие по обнажённой коже. Хотя… Это в книгах так только пишут. Лично я от всех этих прикосновений, поцелуйчиков и прочего не получила ровным счётом ничего… Совершенно никакого внеземного удовольствия.

— Прогнозам верить, себя не уважать… Видите ли, там говорят всё примерно… Это как гадание на кофейной гуще…

А то я сама не знаю. Смотрю на водителя пару секунд, думая как бы ему мягко сказать, что не намерена болтать, но решаю, что не буду этого делать. Он довольно симпатичный мужчина, спасший меня от холода.

Едва машина останавливается у ворот знакомого дома, я передёргиваю плечами, представляя, что сейчас опять выходить на улицу.

— Погодите, — говорит водитель и начинает снимать пиджак.

Я смотрю на него ошарашено, но глупые вопросы задавать не собираюсь. Насиловать он меня точно не будет, потому что Алексей его уничтожит за то, что «испортил его товар».

— Накиньте на плечи… Так теплее будет.

Я принимаю пиджак и впервые за это утро искренне улыбаюсь. Накидываю его не плечи, выхожу и только на улице замираю на мгновение.

— А как же вы? Вы ведь замёрзнете в такой тонкой рубашке…

— Да вы не волнуйтесь… Я закалённый, мне морозы не страшны, — улыбается водитель мне в ответ, и на его щеках появляются ямочки.

Мне нравятся ямочки на мужских щеках, они придают лицу сексуальность. Ловлю себя на мысли, что это водитель человека, на которого буду работать, и, поблагодарив его, спешу в дом.

Ворота закрыты. Я вспоминаю, что Мария Александровна куда-то нажимала, чтобы позвонить в звонок, нахожу кнопку, но тёплая мужская рука опережает меня, соприкасаясь с моей. Я смотрю на водителя и ощущаю всю неловкость ситуации. Между нами словно искра ударила. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, пока в динамиках, что выходят на улицу, не разливается мелодичный звук.