Наследник Исчадья

1. Эвилейн Милшерри

- Слышала новость? С нами будет учиться осужденный!

Я не поверила: Эльза обожала собирать сплетни, не заботясь об их достоверности. И сейчас она превзошла себя. Чушь ведь – кто позволит осужденному учиться? Да и как, с Ограничителем-то?

- Не смешно, - фыркнула я.

- Я серьезно! – Эльза обиделась. – Говорят, он уже неделю в гимназии, а еще – что он жуткий преступник, страшный убийца и… - она понизила голос и с придыханием закончила: - сын Исчадия.

Невольно я вздрогнула. Хотя я в то время была слишком маленькая, чтобы понимать происходящее, но память об Исчадии в нашем мире еще свежа. Прошло всего пятнадцать лет с той страшной войны, которую развязало это чудовище. Столько потерь, столько ран и шрамов… Моя мама до сих пор оплакивает младшего брата и его юную жену. Должно быть, нет ни одной семьи, которую не коснулись бы потери в этой войне. Многие отдали жизнь, чтобы остановить Исчадие.

А у него, оказывается, есть сын? И он будет обучаться среди нас?

Невозможно.

Хотя ничего удивительного, что сын злодея и сам вырос злодеем. Но вот поверить, что его допустят к обучению в магической гимназии, как-то не получается.

Ведь мало закончить школу. В конце концов, если судить по наглой физиономии Рэйча, вольготно расположившегося на задних рядах аудитории вместе со своими дружками, хорошие оценки в школе для поступления в гимназию не особо важны. Мало иметь возможность оплатить обучение – гимназия для талантливых учеников делает поблажки. Но ведь нужен в первую очередь магический талант! Причем не ниже красного. А все осужденные связаны Ограничителями и пользоваться магией не могут. Так что делать в гимназии осужденному?

Видя мой скептицизм, Эльза насупилась:

- Не хочешь – не верь. Но я точно слышала!

Обижать Эльзу мне не хотелось. Несмотря на ее любовь к сплетням, она была славной девочкой, и мы дружили с первых дней в школе. Поэтому я улыбнулась:

- Я просто надеюсь, что это неправда. Зачем нам такой сокурсник? Не хочу, чтобы что-то отравляло наши лучшие годы.

- Ох, Эвви! – Эльза всплеснула руками. – Не переживай, никто не позволит ему творить бесчинства в гимназии!

Я выгнула бровь.

В школе царила железная дисциплина, но мы все знали, что в гимназии все будет не так. Юным магам, овладевающим мастерством, дается много свободы. Однако эта вседозволенность – мнимая, она готовит магов к жизни вне надзора, когда за свои поступки ты отвечаешь сам. Каждый должен воспитать в себе самодисциплину, ведь иначе – Ограничители и невозможность пользоваться магией. Никто не станет стоять над душой и контролировать обученных магов, а значит, надо учиться контролировать себя самим.

Вот только, хотя про эту часть свободы мы знали, но вседозволенность манила, обещая веселье… хотя бы первые пару курсов.

Так что уверенность Эльзы, что разбушевавшегося осужденного кто-то остановит, выглядела весьма наивной. Другое дело, что против магов у осужденного нет шансов – даже если маги лишь первокурсники.

- Где ты только набираешься этих слухов, - фыркнула я едва слышно.

Спорить или ругаться с подругой я не хотела, не желая портить себе впечатление от первого дня в гимназии.

Поступления сюда я ждала с нетерпением. Как, думаю, и мои одноклассники, ведь гимназия означала возможность учиться магии всерьез. Конечно, в школе преподавали основы, простейшие руны и заклинания, но без пробудившейся силы они не работали. А сила просыпалась лишь в шестнадцать – первое совершеннолетие. Именно в этом возрасте и поступали в гимназию.

На первый курс после школы мы перешли практически всем классом, за исключением пары учеников, которые то ли переехали в другую провинцию, то ли не пробудились – причем одно другому не мешало. Так что в целом ничего как будто и не изменилось. Все те же лица в первый день нового учебного года… только вместо классной комнаты – аудитория, вместо парт – скамьи с бесконечными рядами столов, а вместо малышни в коридорах – старшекурсники, многих из которых мы не знали. Переезды между провинциями, особенно во время учебы – весьма распространенная практика.

И где-то в глубине души я рассчитывала, что к нам тоже переведутся новенькие – какие-нибудь симпатичные парни, например. Но не осужденный же!

Хотя я даже не рассматривала вероятность того, что слухи о таком новеньком могут оказаться правдивы.

А затем двери аудитории открылись, впуская нашего куратора, директора и…

Осужденного.

Никаких сомнений в статусе вошедшего парня у меня не возникло, благодаря приметному ярко-оранжевому комбинезону без рукавов.

Руки парня уродовали хаотично нанесенные руны Ограничителя – от запястий до локтей, а бритая под ноль голова придавала ему опасный и устрашающий вид.

Быть не может. С нами действительно будет учиться преступник?! Настоящий бандит, по нему же сразу видно!

Испугавшись, я взглянула на директора, надеясь, что этому найдется какое-то разумное объяснение. Может, нас просто решили напугать? Показать, к чему может привести несдержанность?

- Доброе утро, господа студенты, - бодро заговорил наш куратор, господин Ристе. – С этого дня вместе с вами будет учиться кто-то особенный.