Наверстать упущенное

Глава 17. Заметая следы и окунаясь в прошлое

— Ты что де­ла­ешь?— пот­ря­сен­но спро­сила Па­ола.
Сто­яв­шая к ней спи­ной с но­жом в ру­ках Эс­те­фания, спеш­но го­товя­щая бу­тер­брод, вздрог­ну­ла всем те­лом, ед­ва не вы­ронив хо­лод­ное ору­жие ку­хон­но­го мас­шта­ба и рез­ко обер­ну­лась, буд­то во­ров­ка, зас­тигну­тая на мес­те прес­тупле­ния.
— Прес­вя­тая де­ва гва­делуп­ская! Нель­зя же так пу­гать! — уко­риз­ненно вос­клик­ну­ла она, пы­та­ясь унять ко­лотя­ще­еся в гор­ле сер­дце.
— Это еще что?— спро­сила Па­ола, кив­нув на за­бин­то­ван­ную ла­донь.

— По офи­ци­аль­ной вер­сии — нож сос­ко­чил, по­ка де­лала се­бе пе­рекус,— нер­вно отоз­ва­лась Эс­те­фания и, уви­дев обал­девший взгляд под­ру­ги, го­рящий край­ней сте­пенью лю­бопытс­тва, за­час­ти­ла: 
— По­том, все по­том! Луч­ше по­моги, по­ка весь дом не прос­нулся!
Па­ола сар­касти­чес­ки за­кати­ла гла­за, всем сво­им ви­дом го­воря: "веч­но ты во что-ни­будь вля­па­ешь­ся!"и, тя­жело вздох­нув, спро­сила:
— Что де­лать на­до?
Че­рез нес­коль­ко ми­нут ру­ка Эс­те­фании бы­ла пе­ревя­зана уже не лос­ку­тами, а обыч­ным сте­риль­ным бин­том.
— По­рез вро­де как све­жий, а бинт слиш­ком уж чис­тый, — фыр­кну­ла Сте­фани, раз­гля­дывая бе­лую по­вяз­ку. — Идеи бу­дут?
— Ну во­об­ще есть од­на мыс­лишка, — улыб­ну­лась Па­ола, по­косив­шись на от­ло­жен­ный в сто­рон­ку до луч­ших вре­мен нож.— Да­вай сю­да ру­ку.
— За­чем?
— Ес­ли хо­чешь вык­ру­тить­ся, не за­давай лиш­них воп­ро­сов, тем бо­лее что ско­ро прос­нется Фе­дели­на, — ле­ниво про­гово­рила Па­ола — впро­чем, мне все рав­но. Хо­чешь нав­лечь на се­бя ку­чу расс­про­сов и по­доз­ре­ний — де­ло твое. 
Пос­ле се­кун­дно­го ко­леба­ния Эс­те­фания про­тяну­ла здо­ровую ру­ку Па­оле.
— По­дож­ди, я сей­час вер­нусь... —спох­ва­тилась жен­щи­на и убе­жала, вер­нувшись с не­боль­шим квад­ра­тиком в ру­ках.
— Де­зин­фе­циру­ющие спир­то­вые сал­фетки? — изу­милась Эс­те­фания — от­ку­да?
— Из мо­ей ма­лень­кой су­моч­ки, в ко­торой най­дет­ся вещь на все слу­чаи жиз­ни, — то­ном, ка­ким со­об­ща­ют ве­ликую тай­ну, про­шеп­та­ла Па­ола, ок­руглив гла­за.
Боль­ше Эс­те­фания ни­чего не спра­шива­ла, а лишь креп­ко заж­му­рилась, про­тянув Па­оле рас­кры­тую ла­донь, как та и про­сила. Сте­фани по­нима­ла, что "про­цеду­ра" бу­дет не из при­ят­ных и все же не удер­жа­лась от сдав­ленно­го вскри­ка, ког­да крат­ковре­мен­ная вспыш­ка ос­трой бо­ли обож­гла по­душеч­ку ука­затель­но­го паль­ца, од­на­ко вов­ре­мя спох­ва­тилась и за­куси­ла гу­бу.
— Даль­ше са­ма или по­мочь? — спро­сила Па­ола, гля­дя на поб­леднев­шее ли­цо под­ру­ги.
— Са­ма...— про­шелес­те­ла Эс­те­фания, за­воро­жен­но гля­дя на алую кап­лю, выс­ту­пив­шую на паль­це. 
— Ай, да­вай сю­да! — не вы­дер­жа­ла Па­ола и, взяв ру­ки под­ру­ги в свои, до­воль­но гру­бо про­мак­ну­ла ее па­лец о по­вяз­ку, мгно­вен­но став­шую алой.
Эс­те­фания не соп­ро­тив­ля­лась и, зас­тыв ста­ту­ей в ка­ком-то стран­ном оце­пене­нии, наб­лю­дала за тем, как Па­ола уп­равля­ет ею, слов­но ма­ри­онет­кой, нап­равляя ру­ку и зас­тавляя оде­реве­ненев­ши­ми паль­ца­ми ка­сать­ся по­вяз­ки, чтоб ок­ра­сить ее рав­но­мер­но.
Ощу­тив лег­кое по­калы­вание, Эс­те­фания буд­то оч­ну­лась и креп­че за­жала в паль­цах де­зин­фе­циру­ющую сал­фетку, бла­годар­но пос­мотрев на Па­олу и вдруг по­рывис­то об­ня­ла ее, ста­ра­ясь не ис­пачкать кровью го­лубой шел­ко­вый ха­латик:
— Спа­сибо. И прос­ти за прош­лое.
— Ты прос­то за­щища­лась от стер­возной эго­ис­тки, ко­торая за­бавы ра­ди пы­талась раз­ру­шить твою семью,— Па­ола, ко­торую пе­реко­сило от вос­по­мина­ний о том, ка­кой вет­ренной она бы­ла преж­де, ви­нова­то вздох­ну­ла. 
 

Иг­рая чу­жими судь­ба­ми и чувс­тва­ми, ро­ковая кра­сот­ка лег­ко кру­жила го­ловы муж­чи­нам, за­водя ми­молет­ные ин­триж­ки пря­мо под но­сом у обо­жав­ше­го ее Кар­ло­са-Да­ни­эля, быв­ше­го тог­да еще ее му­жем, из ко­торо­го бла­года­ря его сле­пой люб­ви так лег­ко бы­ло тя­нуть день­ги на бес­ко­неч­ную кру­говерть раз­вле­чений, прев­ра­тив­шую жизнь в веч­ный праз­дник. Жер­твой оба­яния вуль­гар­ной кра­сави­цы пал и Вил­ли, ко­торый, ко­торо­му при­сутс­твие ря­дом хо­рошень­кой же­ны ни­чуть не ме­шало во­лочить­ся за каж­дой встреч­ной юб­кой да­же ес­ли хо­зяй­ка этой са­мой юб­ки — же­на его собс­твен­но­го шу­рина.

Пос­коль­ку ба­буш­ка Пь­едат ста­рани­ями все той же Па­олы к то­му вре­мени креп­ко под­ру­жилась с бу­тыл­кой и поч­ти не вы­ходи­ла из ком­на­ты, лю­бов­ни­ки не силь­но за­мора­чива­лись с кон­спи­раци­ей, пря­чась лишь от Кар­ло­са-Да­ни­эля, ибо чу­жим рос­сказ­ням он бы все рав­но не по­верил.

По­это­му бур­ный ро­ман раз­во­рачи­вал­ся ед­ва ли не на гла­зах у схо­див­шей с ума от рев­ности Эс­те­фании, сле­зы и бес­силь­ная ярость ко­торой дос­тавля­ли Па­оле осо­бое, поч­ти са­дист­ское удо­воль­ствие. Сте­фани мно­го раз пы­талась от­крыть бра­ту гла­за на его обо­жа­емую же­нуш­ку, но "прок­ля­тая чер­товка" слов­но при­воро­жила Кар­ло­са, ко­торый в упор не же­лал ни­чего ви­деть, слы­шать и за­мечать. По­няв, что про­иг­ра­ла эту вой­ну, Эс­те­фания зам­кну­лась в се­бе, став очень на­бож­ной, зап­ле­ла рос­кошные длин­ные во­лосы в две ту­го зак­ру­чен­ных ко­сы, сме­нила яр­кие на­ряды на бес­формен­ные чер­ные платья чуть вы­ше ко­лена, а кон­так­тные лин­зы — на круг­лые оч­ки с тол­сты­ми стек­ла­ми, за ко­торы­ми не вид­но слез. 
Ви­дев­шая эти пе­реме­ны Па­ола ли­кова­ла. Она не при­вык­ла про­иг­ры­вать, счи­тая се­бя луч­шей. И сно­ва убе­дилась в сво­ем пре­вос­ходс­тве, ког­да со­пер­ни­ца прев­ра­тилась из яр­кой и жиз­не­радос­тной де­вуш­ки в блед­ную тень, боль­шую часть вре­мени про­водив­шую за мо­лит­ва­ми и чте­ни­ем биб­лии, а лю­бов­ник стал кем-то вро­де руч­ной со­бач­ки, при­бегав­шей по пер­во­му зо­ву. Од­на­ко но­вая "иг­рушка" вско­ре на­до­ела кап­ризной сень­оре, пос­коль­ку Вил­ли был бе­ден и мог оп­ла­чивать ее кап­ри­зы раз­ве что из де­нег фаб­ри­ки се­мей­ства Бра­чо, но из-за не­уме­рен­ных трат Па­олы пред­при­ятие на­ходи­лось на гра­ни бан­кротс­тва. А лю­бов­ник, с ко­торо­го не­чего взять, кро­ме смаз­ли­вой мор­дашки, был из­ба­лован­ной сень­оре прос­то не­ин­те­ресен. 

Не­из­вес­тно, чем бы за­кон­чи­лась вся эта ис­то­рия, ес­ли бы в один из дней, ус­тав от "се­рых буд­ней" ря­дом с му­жем и его деть­ми от пер­во­го бра­ка, Па­ола не соб­ра­ла ве­щи и не у­еха­ла бы раз­вле­кать­ся с оче­ред­ным лю­бов­ни­ком и по сов­мести­тель­ству дру­гом детс­тва Лус­си­ано Аль­кан­та­ра, ска­зав до­мочад­цам, что ло­жит­ся на об­сле­дова­ние в до­рогую кли­нику в Шта­тах. Ра­зуме­ет­ся, ни в ка­кие Шта­ты Па­ола не со­бира­лась. Вмес­то это­го они с Лус­си­ано по­еха­ли в ку­рор­тный го­родок на бе­регу мо­ря и пер­вым де­лом ре­шили от­пра­вить­ся в ноч­ной клуб. В том клу­бе Па­ола и уви­дела пер­вый раз свое "жи­вое от­ра­жение", ко­торое зва­лось Па­ули­ной Мар­ти­нес и ра­бота­ло в том за­веде­нии убор­щи­цей. Од­но­го взгля­да Па­оле хва­тило, что­бы в го­лове соз­рел план. Жен­щи­на пред­ло­жила Па­ули­не на год за­нять ее мес­то в опос­ты­лев­шем ей до­ме Бра­чо, что­бы са­ма она мог­ла бес­пре­пятс­твен­но жить в свое удо­воль­ствие, и обе­щала хо­рошо зап­ла­тить за ус­лу­гу. Па­ули­на, доб­рая и чес­тная де­вуш­ка, от­ка­залась, и тог­да Па­ола шан­та­жом зас­та­вила ее за­нять свое мес­то.

Шесть дней спус­тя в дом Бра­чо вош­ла уже сов­сем дру­гая Па­ола. Преж­де обо­жав­шая яр­кие, от­кры­тые на­ряды и вы­зыва­ющий ма­ки­яж жен­щи­на те­перь оде­валась по-де­лово­му, от­да­вая пред­почте­ние всем от­тенкам ро­зово­го, и поч­ти не поль­зо­валась кос­ме­тикой. Взгляд ее ут­ра­тил над­менность, став мяг­ким и чуть ис­пу­ган­ным.

Нес­мотря на все пе­реме­ны, в чис­ло ко­торых вхо­дил и вне­зап­ный от­каз от ку­рения, и бо­лее звон­кий го­лос, ник­то из до­мочад­цев не за­подоз­рил под­ме­ны, хо­тя стран­ности в по­веде­нии и вне­зап­ная сме­на вку­сов хо­зяй­ки до­ма уди­вили всех. 
Так нап­ри­мер, Па­ули­на пред­по­чита­ла теп­лый чай и вста­вала на рас­све­те, в то вре­мя как Па­ола пи­ла об­жи­га­юще-го­рячий ко­фе и лю­била пос­пать до обе­да. 

"Но­вая Па­ола" су­мела вы­вес­ти ба­буш­ку Пьедат из за­поя и ста­ла уде­лять мно­го вре­мени де­тям, ок­ру­жая их лас­кой и за­ботой, че­го преж­де ни­ког­да не де­лала. К удив­ле­нию му­жа, "Па­ола" вдруг за­ин­те­ресо­валась и де­лами фаб­ри­ки и, об­ла­дая неп­ло­хой де­ловой хват­кой, ко­торую преж­де "скры­вала", су­мела раз­до­быть два мил­ли­она дол­ла­ров на по­куп­ку но­вого обо­рудо­вания, и по­мог­ла пред­при­ятию из­бе­жать тем са­мым не­мину­емо­го, как всем ка­залось, ра­зоре­ния.