Навсегда?

Навсегда?

Был тихий и ничем не примечательный вечер. Недавний дождь ещё напоминал о себе тяжёлыми тучами в небе и освежающим дыханием после трёхнедельной жары. Приятная тихая музыка играла из приоткрытой балконной двери, а плед и горячий чай не давали потерять тепло. В настежь распахнутой оконной раме, словно на экране, плыли серые облака, порой, открывая желтеющие от заходящего солнца кусочки неба. На уровне десятого этажа все выглядит немного иначе, верно? Небо ближе, люди, словно муравьи, бегают под твоими ногами, даже не наблюдая за такой манящей красотой. И вот, сотовый телефон, что до этого молчал весь день, начал разрываться от приходящих сообщении, оповещающих о предстоящей прогулке. С тяжким вздохом сожаления, мне пришлось встать с насиженного места и нетвердой походкой плестись в квартиру. Нехотя расставаясь с домашней одеждой, я выудила из шкафа повседневный наряд. Мельком глянув в зеркало, махнула рукой и направилась на улицу. 
Уже возле подъезда скопилась шумная компания из моих друзей. Встретив меня весёлыми возгласами, мы пошли гулять по городу. 

Только вот, ее нигде нет. 

- Ребят, где наш заядлый травильщик шуток? - невзначай поинтересовалась я. 
- Она сказала, что дел много, - бросил мне через плечо один парень из компании. Замедлив шаг, я в недоумении уставилась себе под ноги. "Дела? Какие дела?.." 
- Ты чего там, уснула? - кричали мне девчонки, что уже успели порядочно меня обогнать. 
- А что за дела у нее? - нагоняя их, не успокаивалась я. 
- Да какая разница?! Не хочет идти - ее проблемы, - раздражались друзья. 
Обомлев от этих слов, я встала, как вкопанная. 
- Зачем вы так? Что она вам сделала? - не брала в толк я их поведения. 
- Уж больно она болтать любит. Раздражает... - не слушая и слова больше, я развернулась на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом направилась обратно к дому. 
- Эй, ты чего, обиделась? Эй! - доносились в спину оклики бывших друзей.  
Тучи, словно коршуны, кружащие в небе, все больше сгущались. Подлетев к подъездной двери, я трясущимися от гнева руками, пыталась найти в кармане ключи от домофона. 
- Черт бы побрал эти ключи! - невольно выругалась я. 
Внезапно, чья-то рука протянулась к кнопке вместе с ключом и прибор запищал, оповещая об открытой двери. 
- Заходи быстрее, скоро дождь начнется, - немного хриплый девичий голос раздался за спиной. Обернувшись, я увидела ее. Она стояла, с лёгкой улыбкой на лице и сжимала в руке пакет. 
- Спасибо, - улыбнулась я ей в ответ. Открыв дверь, я придержала ее, впуская девушка за собой. - Чего ты гулять, не пошла? - до этого поднимаясь по лестнице в полной тишине, решила спросить ее я. 
- Гулять? Меня никто не звал, - удивительно спокойной отозвалась моя собеседница. 
- Не звал? - та только помотала головой. Преодолев, уже пять этажей, мы остановились на шестом. 
- Не бери в голову, - похлопав меня по плечу, снова улыбнулась девушка. - Когда людям надоедает что-то, они пытаются от этого избавиться. Такова их природа, - развернувшись к двери своей квартиры, она открыла ее. 
- Ты не зла на них? - от негодования, я схватила ее за руку. Девушка даже не дернулась. - Тебе не обидно? 
- Нет, что ты, - она взяла мои руки в свои и заглянула в глаза. - Я не считаю это поводом для расстройства. 
Опешив от ее действий, я лишь смотрела на нее, хлопая глазами. 
- Не хочешь выпить чаю? На улице уже идёт дождь, прогулка не имеет смысла, - жестом приглашая меня к себе в квартиру, она прошла первая, разуваясь в прихожей. 
Неспешно зайдя внутрь, я закрыла за собой дверь и огляделась. Кажется, она жила одна. Одежда весела только ее. Да и обувь тоже. 
- Ну что ты встала? Я не кусаюсь, - засмеялась девушка, выглядывая из проема комнаты. Сейчас, я не узнавал ее. От громкой и вечно смеющейся девчонки осталась лишь улыбка. Только это. 
Разувшись и повесив кожаную куртку на вешалку, я поспешила к подруге. Комната, из которой она выглядывала, оказалась кухней. Не смотря на то, что за окном бушевала тьма, помещение буквально обжигало светом. Белые обои и пастельная жёлтая 
мебель ассоциировались у меня с бананово-молочным коктейлем... И напоминали о детстве. Помню, дедушка водил меня в кафе, которое располагалось недалеко от нашего старого дома, и угощал этой сладостью. 
- Ты, живешь здесь одна? – задала я так интересующий меня вопрос, усаживаясь за маленькой барной стойкой. 
- Да. Уже как год, - заваривая чай, ответила хозяйка квартиры. 
- Не страшно? – я невольно вздрогнула. 
- Нет, - со смешинками в голосе произнесла девушка. – К одиночеству быстро привыкаешь. 
Ставя две прозрачные кружки с черным чаем, она присела напротив меня. 
- Я не помню, с сахаром ли ты пьешь или без, поэтому, не стала класть, - с этими словами, собеседница пододвинула мне сахарницу. 
- Две ложки сахара, - зачем - то пробубнила я себе под нос, насыпая сладость в кружку. 
- Я запомню, - с опять же легкой улыбкой на устах, произнесла она. Последний раз, я здесь была, когда ее родители еще жили вместе с ней... Забыла об этом месте на целый год, отдаваясь компании "друзей"... 
Повисло молчание, перебиваемое только стуком капель о подоконник за окном. От неловкости, я уставилась на содержимое кружки и тяжело выдохнула. И поняв, что это было весьма громко, медленно подняла взгляд на девушку. Но она никак не отреагировала. Держа в одной руке кружку, она вперилась взглядом в окно. Ее профиль не был похож на профиль семнадцатилетней ученицы одиннадцатого класса. Собранные в небрежный пучок слегка кудрявые волосы, давали ей лет двадцать пять. Слегка нахмуренные брови и напряженные губы говорили о том, что ее что-то беспокоит. 
- На кого ты была зла сегодня? – вдруг спросила она. 
-Что? – не поняла я сначала ее вопроса. 
- Ты буквально полыхала от гнева, когда мы встретились у подъезда, - разъяснила девушка, смерив меня беглым взглядом. 
- А, - протянула я, - помнишь ребят, с которыми мы гуляли все время? 
- Смутно, - неловко улыбнулась она, повернувшись лицом ко мне. 
- В общем, - не предала я значения ее ответу, - они оказались полными скотами, - слишком бурно ответила я. 
- Да? И почему же? – подперев голову рукой, собеседница с интересом оглядела меня. 
- Говорят в лицо одно, а за спиной другое, - остервенело, дернула плечом я. – Не хочу иметь дело с такими крысами, как они. 
- Да, говорить за спинами людей – это низко, - согласно кивнула девушка. – Но, не стоит ненавидеть людей, только поэтому. Ведь, сейчас, ты тоже говоришь со мной у них за спиной, не так ли? 
Помедлив, я кивнула. Комната снова заполнилась тишиной. Бог знает сколько мы там просидели, я потеряла счет времени. Комфорт и спокойствие в этой квартире въелись в мою кожу. 
- Ох, уже так поздно? – поглядев на наручные часы, девушка потянулась за моей уже опустевшей кружкой. – Твои родители не буду волноваться? 
- Им все равно, где я и с кем, - махнула я рукой. – Они уже второй день из запоя не выходят, - на этих словах, я прикусила свой болтливый язык, а ее рука остановилась в миллиметре от цели. И на ее запястье, я готова поклясться, что там были… шрамы. 
- Неприятная тема, да? – не заметив моей догадки, она все же убрала кружку в раковину вместе со своей и вернулась на место. 
- Угу, - задумчиво кивнула я. 
- Тогда мы упустим ее, - снисходительно улыбнувшись, она натянула рукава рубашки. – Но, думаю, тебе все же лучше вернуться домой. Уже полночь. 
- Думаю, ты права, - подымаясь с места, я невольно снова взглянула на ее руку. 
Видимо, заметив мой пристальный взгляд, девушка встревожилась: - Что-то не так? 
- Нет, - быстро натянула улыбку я. – Просто задумалась. 
Проводив меня до прихожей, подруга пожелала мне приятных снов и закрыла дверь. Весь путь до своей квартиры, мое сознание не покидала эта картина. На смугловатой коже отчетливые следы аккуратных надрезов, разной глубины и величины. Неприятное чувство осело где-то в глубине моей души. И внезапно заставило остановиться в шаге от своей квартиры. Неуверенно обернувшись, я вглядывалась в темноту лестничной площадки. Развернувшись всем корпусом в противоположенную сторону от двери, я снов замерла. За спиной раздался щелчок открывающейся двери и наружу вырвался противный запах перегара. Чья-то рука сильно схватила меня за локоть, и окину ее отсутствующим взглядом, я поняла, что это отец. Слегка повернув голову в его сторону, мое лицо скривилось в 
гримасе полного отвращения. Он стоял, заплетающимися пальцами держась за косяк и при этом, умудряясь шататься, словно деревья во время шторма. 
- Где… ты… была? – членораздельно «поинтересовалось» мясо, пропитанное алкоголем. 
Я выдернула локоть из его хватки: - Не твое дело. 
- Что… ты сказала? – уже замахиваясь, процедил отец. 
- Что слышал, фабрика спиртного. Водка последние мозги вымыла?! Как же мне надоели ваши вечные пьянки… Когда вы уже прекратите это?! – меня трясло. 
- Ах ты шлюха неблагодарная! – вываливаясь из квартиры визжал мужчина. – Еще раз повысишь на меня голос, всю дурь выбью! 
- Да пошел ты! - бросившись вниз по лестнице, я все еще слышала благие маты отца и его тщетные попытки нагнать меня. 
Опомнилась я уже у недавно покинутой мной квартиры. За ней слышались редкие звуки, похожие на тихие всхлипы. Недолго думая, мои руки сами потянулись к ручке, и нажали на нее. В помещении было темно. На ощупь, я преодолела длинный коридор и оказалась в просторной гостиной. Балкон был настежь открыт. Тюлевая белая шторка колыхалась от порывов ветра, а ковер от залетающих капель, промок. Едва слышное шуршание доносилось из приоткрытой двери ванной, откуда лился приглушенный свет… Сглотнув подступающий к горлу ком, я проследовала к белой фанерной двери. Судорожный всхлип, стал толчком для того, чтобы я ворвалась в ванную комнату и ужаснулась. 
- Ты...? – удивилась девушка, окинув меня испуганным взглядом и сжимая в руках маленькое лезвие. Вся ее белая футболка была промокшая и в крови. Она сидела на кафельном полу, поджав под себя босые ноги. Волосы беспорядочно спадали на лицо и плечи, закрывая обзор на опухшие от слез глаза. 
- Дура! – громко крикнула я, подлетая к ней и выбивая лезвие из ее истерзанных рук. Встретившись с ней взглядом, я замерла. Потухшие карие глаза, в недоумении рассматривали меня, будто пытаясь понять, кто я такая и знакомы ли мы. Кровь, крупными каплями, продолжала капать на голубой кафель, затекая в щели между плитками. – Зачем ты это сделала? – почти шёпотом спросила я. 
- Я… - она резко замолчала. Ее грудь начала тяжело вздыматься, а губы задрожали. – Прости… - прохрипела подруга и закрыла лицо ладонями, пачкая щеки в крови. 
- Не извиняйся, хорошо? – я чувствовала, как меня начинает потряхивать. – Ты не должна передо мной извиняться, - нос адски защипало, а подступающие слезы загораживали обзор. 
- Почему ты здесь? – убрав руки от лица, девушка пододвинулась ко мне ближе. – Что-то случилось? Родители снова обижают тебя? 
- Почему?! – я схватила ее за плечи и весомо встряхнула. – Почему, когда ты сама на грани – переживаешь о других?! 
- Потому что я ненавижу себя, - улыбаясь, она заправила прядь волос мне за ухо. – Потому что, я устала… Потому что, люди, которых я люблю, отвернулись от меня… 
Соленые капли, ударяясь о пол, смешивались с кровью, создавая океан из боли и несказанных слов. 
- Тогда, почему ты не говорила, как тебе больно?! Почему улыбалась?! Зачем ты уничтожаешь себя?! – мне было так страшно, так страшно потерять ее. По-настоящему потерять. 
- Люди – эгоисты, - с надрывом произнесла девушка. – Словно ястребы, они бросаются на тех, кто слабее них, терзая из тела и души. Своим острым взором они  видят лишь то, что хотят видеть и слышат то, что хотят слышать, - она уже не плакала. Ее тело слегка поддергивалось толи от холода, толи от пережитого. - Я не хочу умирать вот так. Но и жить с этим - мне трудно... 
- Почему ты не пошла ко мне? – отведя взгляд, я отпустила ее. 
- Чтобы изменилось? – поднимаясь на ноги, с сарказмом в голосе, спросила она. – Думаешь, моя ненависть к себе стала бы меньше от того, что я о ней рассказала тебе? – пошатнувшись, она схватилась за край раковины. – Мы бы поплакали, поговорили, и ты забыла бы об этом. 
- Я бы не допустила всего этого, - поднимаясь следом за подругой, тихо сказала я. 
Включив воду, девушка начала смывать кровь с лица и рук. Чем больше показывалось на свет чистой кожи, тем чаще мое сердце пропускало удар. От запястий, до предплечья. Все в порезах. Закрутив кран, подруга 
прошла мимо меня и остановилась у огромного шкафа-купе. Выудив оттуда аптечку, она принялась обрабатывать порезы и заматывать руки бинтом. Она делала это так ловко и быстро, словно это ее ежевидное занятие...