Академия универсалов. Зельем сыт не будешь

33.1

Устав Арвинской академии запрещал проведение неофициальных мероприятий в ночное время суток, запрещал распитие алкогольных напитков на территории академии, запрещал поднимать шум после наступления темноты, и что удивительно, находчивые адепты не нарушили ни одно из этих правил, организовав ночное сборище за пределами альма-матер, в непосредственной близости от Корелийского моста, в просторной хижине старого лесника. Для того, чтобы добраться до назначенного места, следовало пробраться через густой лес, прилегающий к стенам академии и выбрести к самому краю острова, туда, где о песчаный берег разбивались мягкие волны Эльфийского океана.

В ночной мгле следуя за неугомонной соседкой, лихо пробирающейся через лесные заросли, ведомой жгучим желанием напиться, Аделаида кряхтела и ругалась, то и дело натыкаясь на низкие коряги и разросшиеся ветви кустов. Лицо холодил ночной мороз. Позади тяжелой поступью ступала шумная компания молодых людей, что периодически взрывались громким хохотом. Были адепты беззаботны и веселы, радуясь возможности передохнуть от тотального ректорского контроля и только Аделаида почасту тревожно озиралась, страшась всякого постороннего шороха. Свежи были в памяти воспоминания о зубастых пастях кровожадных тварей, сновавших когда-то по лесу. Смогла с облегчением выдохнуть лишь тогда, когда ряды густых деревьев стали заметно редеть, а в отделении стали доноситься веселые людские голоса. Когда дошли до стройной деревянной хижины, из окон которой лилась громкая музыка, разбавляясь разговорами и громким смехом, Аделаида окончательно расслабилась и позволила себе заинтересованно оглядеться.

Над их головами расстилался Корелийский мост, воздух у прибрежья был по-особенному холодным, ледяной ветер, прогоняющий стремительные волны Эльфийского океана, проникал под одежду, заставляя ежиться от холода. Сама поверхность воды показалась глубокого синего оттенка, в глубине серебром отсвечивала полная луна, волны разбивались о камни, до хижины, находившейся невдалеке от берега, доносился неповторимый запах океана.

— Сейчас бы горячего глинтвейна, — мечтательно протянул один из адептов, что шли до того позади и решительным шагом направился к хижине.

Зябко поежившись от холода, остальная компания потекла следом. Дверь им открыл порядком захмелевший адепт-пятикурсник, расплылся в пьяной улыбке, окинул прибывших быстрым взором и признав своих, милостиво пропустил. Однако задержал непозволительно долгий взгляд на леди Адельвейн, едва не возгораясь от интереса, потому Аделаиде пришлось в срочном порядке утянуть соседку вглубь старой хижины, опасаясь сокрушительного гнева одного могущественного лорда. Следовало держать архимагскую невесту подальше от всяких нетрезвых во имя благополучия всей альма-матер. Испепелит одним махом лорд Сальвателл всю академию и где несчастным адептам знания взращивать? Перспектива замужества с богатым соседом с обширными виноградными плантациями нисколечко не прельщала.

Пробравшись сквозь шумную толпу к импровизированной барной стойке, обвенчанной чучелом могучего медведя, девушки схватились за пузатые стаканы с чем-то красным, отдаленно смахивающим на вино, и пока Аделаида нерешительно принюхивалась, Киара в одну охапку опустошила содержимое стакана и решительно потянулась за вторым.

— Уверена? — Аделаида с сомнением нахмурилась.

Леди Адельвейн с уверенностью кивнула и от широкой души с видом заядлого пьяницы отхлебнула из стакана и расслабленно уместила голову на столе, предложив под нее ладони. Оставив соседку, Аделаида двинулась вперед, рассекая толпу, с интересом оглядываясь и легонько покачиваясь в такт игравшей мелодии. Хижина была просторной, но старой, о чем свидетельствовали поскрипывающие под подошвами ботинок половицы. Запах старой древесины стоял отчетливый, над головой парили яркие светлячки, даря интерьеру мутные очертания, створки окон лизал лунный свет, на мутных стеклах проглядывались морозные узоры. Аделаида с осторожностью отпила из взятого на барной стойки стакана и чуть сморщилась от терпкого привкуса алкоголя, который  с непривычки обжег горло.

— Ада! — веселый голос над ухом заставил вздрогнуть и развернуться. Тайра Наррис, о существовании которой Аделаида порядком успела позабыть, стиснула ее в объятиях и спешно залепетала: — Когда ты, моя дорогая, умудрилась из самой обсуждаемой адептки академии переквалифицироваться в серую мышку? Ничего от тебя неслышно!

Посчитав свои слова смешными, леди Наррис заливисто рассмеялась, запрокинув голову и не дождавшись ответа, спешно уцепила Аделаиду за локоть.

— Мы собираемся поиграть в «Правду или Вызов». Не хватает только тебя, присоединишься?

Недолго думая, Аделаида кивнула и под руку с первой сплетницей всея академии, они прошествовали в другую комнату, по размерам едва поменьше предыдущей, где на полу полукругом расселась захмелевшая компания адептов. Обведя знакомые лица быстрым взором, Аделаида задумчиво нахмурилась, в нерешительности замерев у порога. Эвика и Дастин Тамерлис, Камилла Астер, Каден Росствер — все члены «местной элиты», к которым девушка себя когда-то относила, глядели на нее выжидающе с затаенными улыбками. В пору было бы насторожиться, да драпать от них, сверкая пятками, но непомерная гордость не дозволяла отступить, диктовала выпрямить спину и держать голову выше.

— Что ж ты как не родная, Тристан? — внезапно легкомысленно отозвался Дастин, развязно приобнимая хрупкую шатенку рядом с ним за талию. — Присоединяйся!

Было кристально понятно, что парень порядком перебрал, блуждающая улыбка выступала явным свидетелем. В голову закрадывались подозрения, что бывшие приятели вероятно задумали нечто коварное и лиходейное во имя собственной утехи, Аделаида не обманывалась — эти люди способны на последние подлости и пакости.

— Я воздержусь, — развернулась, чтобы вернуться к основной массе веселящихся, когда в спину донеслось насмешливое:

— Боишься? — Камилла рассмеялась. — Очень на тебя похоже.

Аделаида развернулась через плече, одарив девушку снисходительным взглядом.