Не к ночи будь помянута. Часть 1.

19

- Что-то ты сегодня весёлый. – сказала Ада. - Пятёрку получил?

Она только что помыла полы, и в доме пахло летним дождём.

- Бросай дела, будем говорить.

Ада поглядела на меня, нахмурившись. Должно быть, она тоже цеплялась за идиллию, которая теперь должна была лететь ко всем чертям. Я мялся. С детства меня мучил дурацкий комплекс – я ненавидел задавать вопросы и вообще докапываться до людей.

- Итак, школу ты закончила. Где?

- Что это вдруг?

- Да брось! Я дозрел, давай поговорим! Ну! Школа.

- Евпатория, Крым. – хмуро сказала Ада.

- Ага. Теперь слушай. Сильная головная боль, рвота, спутанность сознания, боль в грудной клетке, болезненный кашель, необильное кровохарканье. Симптомы чего?

- Скорее всего, воспаление лёгких.

- Лечение?

- Кислородотерапия,  ампициллин.

- Головная боль, повышение температуры, нарушение сна, иногда летаргия или бессонница, отсутствие движений глазных яблок, единичные судороги…

- Похоже на энцефалит. Противовирусные, противоаллергические и гормоно-препараты, иногда  спазмолитики.

- Так. В какой части Монголии жила?

- Предгорья Алтая, пустыня Гоби. Не думаю, что названия населённых пунктов о чём-то тебе скажут. Могу поспорить, ты и Монголию не сразу найдёшь.

- Допустим. Английский знаешь?

- Понимаю, но не говорю. Знаю немецкий, французский хуже, но говорить могу. Немного понимаю испанский.

Я раскрыл ноутбук и набрал в поисковике название первого пришедшего в голову немецкого произведения на языке оригинала.

- Сможешь перевести?

- Перед своим двором… нет, не двором, сидит король Франц… на высоком балконе… дамы в красивых венках…. Постой, это же «Перчатка» Шиллера. – она оторвалась от монитора.

- Перед своим зверинцем,

С баронами, с наследным принцем,

Король Франциск сидел;

С высокого балкона он глядел

На поприще, сраженья ожидая;

За королём…

 дальше не припомню…

…взгляд,

Придворных дам… пышный ряд…

- Круто. А вот ещё…

- Прикроем цирк уродцев на пять минут. У меня тесто подходит.

- Да? И что у нас на ужин?

- Блинчики с мясом. Да! – крикнула она уже из кухни. – Имей в виду, то, что я говорила – правда. Если находишь это забавным, можешь экзаменовать дальше. Я бы на твоём месте спросила о личном.

Действительно, и как я не подумал!

- Чего Максим боялся?

- Собак. Всю жизнь, панически. Всех, кроме Тобы.

- У него были какие-нибудь отметины?

- Шрам под коленкой, большая родинка под левой лопаткой и пять маленьких на шее сзади.

- Любимая еда?

- Солёная рыба с картошкой. Пока всё слишком просто, любой мог бы узнать.

- Хорошо. Почему он был непьющим?

- На третьем курсе так нализался на дне рождения, что уснул в продуктовом магазине, попал в милицию, а потом сразу в больницу с интоксикацией.

- Про милицию он мне не говорил.

- Ну, ещё бы! Он там с участковым подрался, еле уговорила потом дело не шить. Такое ребёнку не рассказывают.

- Любимая в детстве одежда?

- Перешитая тельняшка.

- Почему называл тебя «вавочка»? – не подумавши, брякнул я.

- Так он все-таки говорил обо мне?

Я растерялся.

- Не совсем, просто слышал как-то …

- Потому что не выговаривал букву «б» когда был маленький. Редкая логопедическая проблема, потом выправили. «Вава» - баба, бабушка. Помешай фарш. Подай сковороду.

- Так не бывает!

- Не бывает.

- Ну, сознайся, что это художественный развод!

- В смысле, что лапшу тебе на уши вешаю? Если бы.

Ада вылила половником тесто на сковороду и, не глядя, сняла со стены лопатку. Раз – и тонкий блин плюхнулся другой стороной.

- Войди в моё положение. Тут бы любой с ума сошёл. Не помню, как до вашего дома доползла. Ни сил не осталось, ни понимания. Чёрт бы его побрал, сукина сына.

Она продолжала ловко орудовать со своими блинами. Я сел на табуретку в уголок, чтобы не мешаться.

- Чего сидишь? Заворачивай фарш. Нет, так всё развалится. Дай-ка я сама. И как ты раньше питался? Небось, Герасим воробьями да лягушками спасал. Так вот, насчёт этого Егора. Держись от него подальше. Не знаю, что у него на уме, у этого фашиста.

- Почему сразу – фашиста?

- Потому что я так чую, понял? Он опасный человек. Знаешь, какие люди по-настоящему опасны? Те, что уверены, что творят добро, что они великие герои, спасители. А ещё те, кто боится. А он – и то, и другое.

-  А что он такого делает?

- Откуда я знаю?  Ну, кушай на здоровье. Подвинь-ка чайник.

- Ада, если уж на то пошло, сколько тебе лет?

- Девяносто восемь, скоро будет девяносто девять. У нас с тобой день рождения в один день. Тоже не знал? Эх, вы! Это был один из аргументов твоего отца в пользу того, что я должна тебя полюбить как родного.

- Почему же не полюбила? Получается, ты не общалась с нами?

- А вот это ты потом у мамы своей спросишь, когда приедет. Всё. Сеанс вопросов и ответов на сегодня закончен. Бери салат вприкуску, это полезно.

- Самое последнее. Кого тогда схоронил Егор?

Ада посмотрела недовольно и фыркнула.

- Что ж ты у него не спросил? Я-то почём знаю. Скорее всего, никого. Куклу. Так в войну делали.

- Зачем?

- Для родственников старались. Скажем, человек без вести пропал. Где он? Может, погиб и от него куска целого не осталось, а может, и в плену. А может, вообще перешёл на сторону врага. Вот друзья-товарищи и похоронят кулёк, а что в кульке – не видно. Или скажут, что похоронили. Придумать можно много чего – подорвался или сгорел. А домой приходит похоронка.