Не оставляй меня, надежда!

Глава 1 Цементная логика

Книга является художественным произведением. Все имена, персонажи, места и события, описанные в романе, вымышленные или используются условно.

Чтобы убить того, кого любишь, нужно испытывать настоящую страсть - всепоглощающую и темную, как вечная ночь...

***

-Так-так-так, что тут у нас? Расслабься, дыши ровнее... И не юзай задом!

Надя набрала в грудь побольше воздуха и задержала дыхание.

Голова в белой шапочке приподнялась между ее коленей и произнесла:

- Как же летит время, а, Надюшка? Давно ли я тебя вот этими самыми руками принимала? И вот, гляди-ка! М-да… Ты хоть погулять успела или от первопроходца залетела? Нет, оно, конечно, успеется еще с горок покататься, а рожать лучше сейчас, это я тебе как врач говорю. Чего тянуть? Бабка воспитает, она молодая у тебя еще.

Надя издала хрюкающий звук. Профессор Казанцева Евдокия Марковна, подруга ее матери, сама была бездетной и незамужней, но как гинеколог-акушер добилась всеобщего признания и почета еще лет тридцать назад. Грубоватая, мужеподобная, с короткими седыми волосами и глубоко посаженными лучистыми серыми глазами, она моментально приковывала к себе внимание. Не сюсюкала и называла вещи своими именами, что, разумеется, отталкивало от нее тех, кто не был готов к подобному обращению. Однако для пациентов, которые все же решались перетерпеть, Дуся Казанцева становилась царем и богом.

Оттянув край перчатки со звонким шлепком, Казанцева отложила гинекологическое зеркало и пощупала Надин живот:

- Давно без проникновения, святой отец? - подмигнула она. – Запустишь ты себя, Надюшка! На УЗИ направление дам. Анализы тоже у нас в клинике сдашь. Будешь у меня как у Христа за пазухой.

- Спасибо огромное, тетя Дуся, - благодарно выдохнула Надя. – Еле дождалась, когда вы из отпуска приедете. В нашей консультации, конечно, тоже врачи хорошие, но…

- Да все у тебя хорошо, не ссы.

- Не ссу, но переживаю…

- Ты как мать твоя! Олька аж с первого дня задержки тряслась! А то, что мы накануне напились как… - Казанцева закатила глаза. – Как мы тогда напились, Надюшка! Это как раз после моей защиты было. Твой отец уехал в командировку, ну мы с девчонками и решили отметить. С нами еще Кирка Вайнштейн была, она в Москве, в дипкорпусе много лет на хорошей должности. И Таня Зайцева… - Казанцева помолчала. – Царствие небесное. Несчастная женщина. Как-то у нее все не заладилось в жизни. Умерла от инфаркта. А я так считаю, надо попроще ко всему относиться, тогда и сердце не подведет. Права я, а, Надюшка?

- Вы всегда правы, тетя Дуся. Только как относиться попроще, если не можешь?..

- Это ты сейчас про что? – прищурилась Казанцева. – Потому что с первопроходцем не сложилось? – дернула она подбородком, указывая на Надин живот.

- Мама рассказала?! – вспыхнула Надя. – Вы меня обсуждаете за моей же собственной спиной?

- Мы о тебе беспокоимся! Хаим Генотт* как-то сказал, что дети похожи на мокрый цемент. Всё, что на него попадает, оставляет свой отпечаток. Вот ты, Надюшка, хорошо зацементирована. Ровная, как асфальт перед дипкорпусом. По тебе еще ездить и ездить!

Надя передернула плечами, собираясь возразить, но в этот момент в дверь постучали, а следом раздался мужской голос:

- Евдокия Марковна, это Ястребов! Позволите?

- Заходи, голубчик!

- Эй, минутку, пожалуйста! - Надя задергала ногами и метнула в Казанцеву очумелый взгляд.

- Он первоклассный УЗИст! Месяц назад из Питера переехал. К нему тебя и направлю, поняла ли? – сверкнула крупными белыми коронками Евдокия Марковна и похлопала Надю по голой ляжке. – Так что, ничего страшного, если он на твои коленки полюбуется. А тебе так даже полезно! Не дело себя в черном теле держать. Особенно сейчас, когда…

Надя едва успела сдвинуть ноги, когда в кабинет вошел высокий темноволосый смуглый мужчина в белоснежном халате с закатанными до локтя рукавами. Густые волосы на сильных крепких руках выдавали в нем наличие восточной крови, что подтверждали и красивые миндалевидные черные глаза, окаймленные густыми ресницами.

- Здравствуйте, - кивнул он и, кажется, улыбнулся под маской, потому что взгляд его потеплел, остановившись на Надином лице.

- Здравствуйте, - она сползла с кресла и, натянув рубашку на бедра, попятилась за ширму.

- Евдокия Марковна, я по поводу Семеновой. – Он обернулся к Казанцевой. - Еще раз все перепроверил и продолжаю настаивать на кесаревом. Вот тут я все обосновал.

- Согласна, Тимур Андреевич. Вижу, да. Варикоз, узкий таз... И паренек крупноват. Что ж, дождемся анализа крови и сделаем.

Дверь тихо скрипнула. Надя выглянула наружу. Расправляя юбку на бедрах, подошла к столу.

- Тетя Дуся, а когда уже будет известно, кто у меня?

- Если время не торопить, то оно пролетит незаметно, – взглянула на нее Казанцева поверх очков. – Что, не терпится?

Надя закусила нижнюю губу и покачала головой:

- Ой, наверное, лучше пока не знать. Лишь бы здоровый. Или здоровая.

- И чтобы красивый, да? – Казанцева размашисто написала направление и поставила подпись-закорючку. – Как его папашка?

- Тетя Дуся! – ахнула Надя и покраснела до самых корней волос. – Ну мама! Все разболтала!

- Между боевыми подругами секретов нет! А ты знаешь, я кремень, - цыкнула Казанцева. – Только скоро скрытое все рано станет явным. Если ты, конечно, не собираешься всю беременность в глухой деревне отсиживаться. Но запомни, Надежда, что в любом случае, теленочек наш будет. И ты женщина свободная, так что имеешь право. А если что, то и налево тоже.

Надя даже притопнула ногой от негодования. Однако злиться на мать и Казанцеву не имело никакого смысла. Ситуация на самом деле сложилась настолько странная и щекотливая, что впору было обращаться к психологу, потому как разобраться самой у Нади никак не получалось. Вернее было бы сказать, что она всячески оттягивала момент признания проблемы, увлеченная собственным делом, которое, впрочем, пока не приносило сколько-нибудь ощутимых доходов. Разумеется, Надя была к этому готова, но как любой эмоциональный и еще очень молодой человек, сильно переживала. Комплекс отличницы врос в нее так крепко, что избавиться от него было трудно.