Не по правилам

- 3 -

Коновалова появилась оттуда, откуда её не ждали. Лиля жила в другом районе, нам с ней не по пути. Никогда и ни в чём.

Она всегда бросалась в глаза, даже среди разношёрстной толпы, этакая кукла Барби, разодетая в пух и прах. Впрочем, на Барби она походила лишь белокурыми локонами и небесно-голубым цветом глаз. На мой взгляд, Лиле не помешало бы сбросить килограммов восемь, если не все десять. Но парни, казалось, вовсе не замечали её лишнего веса и липли к ней, точно пчёлы к мёду.

— Привет! — сказала она, поравнявшись со мной.

— Привет, — бросила я.

Коновалова зашагала рядом, невзирая на выражение моего лица, которое ясно говорило: «Отвали».

— Хорошая сегодня погодка, правда? Солнышко, капель. Как будто весна! — пропела Лиля. У Коноваловой было колоратурное сопрано, и наша учительница музыки была от неё без ума.

Я молчала. Лиля закусила губу.

— У меня, собственно, к тебе дело, — сказала она. Тон её изменился с беззаботно-дружеского на деловой.

— И какое же? Хочешь, чтобы я подтянула тебя по алгебре? — хмыкнула я.

Честно, я не знаю, отчего так взъелась на Коновалову. Не сказать, чтобы она задиралась или ставила себя выше остальных. Лиля и красавица, и умница, и модница, и староста класса. И любимица всех на свете. Её обожали все, включая школьную уборщицу бабу Клаву, которая вечно шипела на всех, кто ходил по свежевымытому полу. Нравиться для Лили было так же естественно, как дышать. И именно такой тип девушек раздражал меня больше всего.

Лиля обиделась — это было видно. Но постаралась не выдать охвативших её чувств.

— Я видела вас вчера с Игорем… случайно…

Так вот оно что! Интересно, Димка Наумов видел?

— В общем, Надя, — продолжала Коновалова, — я хотела тебя предостеречь. Если у вас не всё серьёзно…

— У нас всё серьёзно! — выпалила я.

Лиля моргнула. Её накладные ресницы были такими густыми, что напоминали шмелей, случайно севших на веки.

— Игорь не тот, с кем ты будешь счастлива, — выдала Коновалова, — ему нужно от девушек только одно. Мы не интересны ему как личности.

Я смотрела на неё во все глаза. Сейчас она почему-то напоминала мне бабушку Нюру — та тоже вечно наговаривала на мальчишек. Но я-то знала, что Лиля не о счастье моём печётся!

— Он к тебе не вернётся, Коновалова, не надейся! — сказала как отрезала я. 

— Да какие мы с тобой соперницы, Надя! — фыркнула та.

В каком смысле?! И пусть мои локоны не были белокурыми, как у Лили, но имели тёмно-русый оттенок, а глаза — серые, точно небо перед дождём, я никогда не считала себя некрасивой! И никто не считал! 

— Нам делить с тобой нечего! — добавила Лиля. — Я тебе добра желаю, не подумай чего плохого. Девочки не соперничать должны между собой, а помогать друг другу, верно? 

Я могла бы красиво ответить на эту тираду, да не стала — в школьном сквере увидела Игоря. Он тоже увидел нас, и брови его поползли вверх от удивления. Я бросилась ему навстречу и, не стесняясь школьников, спешащих на первый урок, обняла его и поцеловала, а Игорь в ответ крепко-крепко прижал меня к себе и долго не отпускал. Пусть все видят, что мы вместе.

* * *

Весь день Игорь старался как мог изгладить из моей памяти вчерашний не совсем приятный инцидент. Осыпал комплиментами. Пересел за мою парту. Носил мою сумку. А после уроков пригласил в пиццерию и наотрез отказался принимать мою скромную лепту в сто рублей и оплатил заказ сам. Я не возражала, считая, что подавлять джентльменские качества у молодых людей в корне неправильно. Хорошее воспитание и без того в наше время большая редкость. На днях, к примеру, я оказалась свидетельницей тому, как в автобусе ни один из сидевших мужчин не уступил место беременной женщине. Если бы я сама не стояла в проходе, цепляясь за поручни, непременно бы уступила, может быть, тогда у тех мужчин шевельнулось бы что-то в душе… Но сейчас не об этом.

Мы провели прекрасный вечер. Шутили, смеялись, рассказывали всякие смешные ситуации из прошлого. Игорь то и дело прямо или намёками давал понять, что я отличная девчонка, не такая, как все. И я неоднократно ловила себя на мысли о том, что с Лилей Игорю наверняка и вполовину не было так интересно, как со мной.

Мы долго целовались на остановке и чуть не пропустили последний автобус. После семи вечера по Мелкореченску можно передвигаться только на своих двоих, на всякий случай сжимая в руке ключи, а ещё лучше — с папой на машине. Плюхнувшись на сидение рядом со мной, Игорь положил руку мне на коленку. Не зная, что делать с собственными руками, я накрыла ладонью его ладонь.

— Классный вечер, — констатировал Игорь.

— Классный, — подтвердила я.

— Ужасно не хочется, чтобы он заканчивался, — улыбнулся он.

— И мне не хочется. — Я улыбнулась в ответ.

— Давай выйдем на моей остановке? — Игорь сжал мою коленку сильнее.

Мне стало некомфортно. Во всех смыслах. Я убрала руку. И ногой пошевелила, намекая на то, что мне мешает его ладонь. Но Игорь, похоже, не понял. 

— Уже поздно, — попыталась оправдаться я. И пусть я прекрасно понимала, что для моего «нет» никакие оправдания не нужны — мы же не на суде, а я не делаю ничего противозаконного, — но в глубине души я всё равно чувствовала себя виноватой.

— Тебе во сколько нужно быть дома? — Игорь широко улыбнулся. — В девять? За два часа мы всё успеем. Никто не узнает, — и он подмигнул мне.

Я оглянулась: кроме нас, в автобусе сидела ещё одна парочка, занятая исключительно друг дружкой, да парень в наушниках на заднем сидении. Однако мне всё равно казалось, что на меня глядит весь свет и укоризненно качает головой, мол, «Игорь — прекрасный парень, добрый, щедрый, любит тебя, а ты строишь из себя недотрогу! Смотри, вокруг полно девчонок посговорчивее тебя, уведут твоего Игорька, а ты потом локти кусать будешь, да поздно!» Даже Варька-«синий-чулок» наверняка бы не ломалась так долго.



Отредактировано: 07.03.2019