Не раз очаруй меня...

Не раз очаруй меня...

Сегодня день не задался с самого утра.  Утром я проспала, горячую воду отключили в тот самый миг, когда я включила душ. Маршрутка не стала ждать,  мне пришлось бежать на своих одиннадцати сантиметровых босоножках до работы.

Работа не порадовала тоже. Вообщем не самый удачный день. Рухнув в самую последнюю минуту на своё место и скинув, наконец, босоножки я издала стон наслаждения. Но минуты счастья длились совсем  не долго. Через несколько мгновений дверь в кабинет приоткрылась и в щель просунулась рыжая кудрявая голова Валентины. Она сочувственно посмотрела мне в глаза и со смешком в голосе объявила, что меня вызывает на ковер наш местный монстр "болонка" мирового масштаба главный редактор. 

Я подняла глаза к  потолку, произнесла проклятие шепотом, надела свои пушистые тапочки на высокой платформе и поплелась на поклон.

Офис нашего международного журнала "Психея" был расположен в круговом движении. В центре помещения отгородили стеклом огромный круг и поместили туда стол нашего главреда, а также создали пространство "уюта". Этим пространством было отгороженное место, где лежал белый ковер с большим ворсом и по кругу были расставлены кресла "груши".

Именно  здесь проводились всё важные заседания и разборы полетов. В остальное время наша всемирная "болонка" сидела за столом и отрабатывала свой имидж.  Да забыла упомянуть, что в пространстве "уюта"  были предусмотрены чаепития  и кофемания. Для этого стоял низкий стол со всеми принадлежностями.

Для человека, не любившего общественные разговоры эти собрания были для меня мучительны. Во время "экзекуций" я всегда мыслями уходила в самое начало своей трудовой деятельности, когда трудилась одиноко за своим столом. Но это было давно в прошлом. Вот уже три года  как меня повысили до зама и даже отвели отдельный кабинет. Что было роскошью и высоким скачком за принятые правила редакции. Остальные сидели по спирали от кабинета "болонки" и пытались привыкнуть к постоянному, монотонному жужжанию голосов и компьютеров.

Я шла мимо отгороженных столов сотрудников и ловила на себе сочувственные взгляды вперемежку с усмешками ничего не понимая. Но все, же решила, что лица терять не стоит, поэтому натянула на себя дежурную улыбку и ускорила шаг. И вот передо мной дверь она открывается, и я попадаю в мир тишины и еле слышимой релаксирующей музыки.

Лана сидела за столом и просматривала материал, который шёл сегодня на первой странице журнала. Её пышные белые волосы были, сегодня были подняты в хвост и накручены крупными локонами. Маленькая изящная фигура была затянута в белый комбинезон, с просторными рукавами и штанинами на шее красовался медальон. Она даже не повела бровью, при моем появлении. Как будто в комнате она была одна.

- Ты опоздала сегодня. - Голос Ланы прозвучал мягко в пространстве. Но у меня похолодели кончики пальцев.

- Ну что ты! Я пришла во время. - Наигранно веселым голосом ответила я. Самое большое наказание было тем, кто опаздывал у нас в редакции. И тут Лана подняла свои ангельские голубые глаза на меня и пригвоздила меня к месту как бабочку в коллекцию.  

- Ты опоздала! Сегодня мы собирались в восемь тридцать. Об этом было сказано три дня назад.

Мои мысли стали лихорадочно бегать и вспоминать, наконец, в далеком запыленном углу памяти было найдена действительно заметка о сегодняшней встрече. Я даже растерялась от такого просчета. Обычно со мной такого не происходило. Ноги сами подкосились, и я упала на стул, который бережно стоял рядом для таких случаев. Перед глазами стали рушится надежды, которые были взлелеяны будущем. А "болонка" опять просматривала бумаги. Мне надо было, как то оправдаться. Но никаких оправданий правдоподобных в голову не приходило. Я, молча, таращилась на редактора.

Наконец, Лана опять оторвалась от бумаг, положила их в сторону и посмотрела на меня.

- Время вышло. - Она встала и прошла к "уюту" скинула туфли и скрылась за зарослями лиан, которые были естественной преградой. Я встала на ватных ногах и уже решила выйти, как за лианами послышался её голос:

- Какая ты сегодня замороженная. Я долго буду ждать?

Здесь до меня дошло, что пора бы и присоединиться  я, скинув тапочки, последовала за ней.

Накатила волна тошноты, так всегда случается, когда самолёт отрывается от земли. Я с тоской посмотрела на удаляющую землю. Иллюминатор теперь показывал цветной разноцветный ковёр. Напряжение меня не покидало. Я повела плечами и перевела взгляд. По салону ходила стюардесса, отвечая на вопросы и подавая напитки. Рядом место пустовало, во мне поднялась волна маленького счастья позволяющего насладиться одиночеством. Томик Пушкина укромно лежал в сумочке, ожидая своего часа. Стюардесса поравнялась со мной, и я заказала два бутерброда и чашку кофе. Позавтракать мне не удалось, поэтому приходилось сейчас это наверстывать.

Ожидая своего заказа, я опять стала смотреть на разноцветный земной ковер под нами. Мысли опять вернулись к прошлому. Как оказалось мне предстояло лететь в Рим. Чего я больше всего не любила так это перемещаться за пределы своего города на длительные расстояния. Для меня это всегда было проблематично. И возвращалась я всегда с какой-то "заразой" в виде давления или головной боли. Но деваться было некуда, Лана поставила меня перед фактом. Хочешь лети, хочешь увольняйся. Выбор был за мной. Подумав до вечера, я решила полететь. Мне предстояло осветить международный показ мод. Другая бы на моем месте визжала бы от восторга, я лишь кисло сморщилась, взяла билеты и деньги и исчезла из офиса редакции.