Не рой другому...

Не рой другому...

НЕ РОЙ ДРУГОМУ…

Не рой другому яму – он в это время может копать тебе могилу.

(афоризм)

• А ты уверена, что отец не будет против? Ведь он так хотел, чтобы я вышла замуж за сына его друга-банкира.
• Джейн, ты любишь Марка. Марк любит тебя. У вас отношения, которым бы позавидовали Ромео с Джульеттой, если бы им довелось дожить до их общих детей. Возможно, отец и покричит. Что с того? Вы ему покажете своего первенца, он и растает. Вспомни, как он хотел сына.
• Помню. Он так третировал нашу маму за то, что родились мы, а потом были выкидыши…
• Вот-вот. Генрих VIII перед ним – ангел во плоти. А ты, я уверена, подаришь ему внука.
• И всё же, Мери…
• Джейн, скажи серьёзно: ты Марка любишь?
• Как ты можешь даже спрашивать?
• Тогда какого чёрта? Ведь не последний же злодей наш отец, что вышвырнет тебя на улицу!
• Не знаю, Мери. Он сказал, что с Джоном Стаддингтоном всё решено. И, если я ослушаюсь, он лишит меня содержания сейчас и наследства в будущем.
• А твой Марк? Он совсем нищий?
• Нет. У него достаточно устоявшийся бизнес. Только доход не ахти какой.
• На первое время вам хватит. А потом ты подаришь деду внука – и всё будет как раньше.

Так происходил разговор двух дочерей преуспевающего коммерсанта Метью Биллинга. Ослеплённая любовью к своему жениху Марку Тедески и убеждённая уговорами своей младшей сестры, старшая, Джейн Биллинг, вскоре тайно вышла замуж. Девушка не знала одного о своём женихе: «устоявшийся бизнес» вовсе не был таковым. Марк Тедески не то, чтобы совсем не любил Джейн Биллинг. Она удовлетворяла всем его потребностям: красива, утончённа, умна, вдобавок старшая дочь богатого коммерсанта. А уж дочь коммерсант не обидит. Ошибался Марк только в одном: он сам не удовлетворял чаяниям отца как потенциальный зять. А уж как мужа старшей дочери любящий отец его вовсе не воспринимал: плейбой, жиголо, без стабильного заработка ему явно не был интересен ни в каком качестве. Поэтому, когда смущённая, но сияющая Джейн объявила о своём с ним браке, с отцом едва не случился удар. Его крики были слышны за пределами вычурного дома на несколько миль, как уверяли соседи.

После часового метания громов и молний на голову непокорной дочери, отец в срочном порядке послал за нотариусом и в тот же день написал завещание в пользу младшей дочери, которая против брака с сыном друга-банкира ничего не имела. Более того, подслушивая под дверью, она тихонько потирала руки.

Отец же, выгнав старшую дочь с проклятиями из дома, в тот же вечер, чтобы загасить разочарование и поднять настроение, съел слишком много и выпил и того больше. Результатом чего стала его ночная прогулка из спальни на кухню, которая проходила по лестнице, ведшей с его этажа вниз. Оступившись вначале пути, он закончил его с проломленной головой, неутолённой жаждой и остановившимся сердцем, не считая нескольких переломов. Грохот его падения разбудил слуг, которые нашли его уже мёртвым. Они разбудили в свою очередь младшую дочь, которая приказала вызвать докторов. Приехавший домашний врач, констатировавший смерть, приказал в срочном порядке вызвать полицию, во избежание каких-либо недоразумений в связи с неожиданной кончиной своего пациента. Полиция не заставила себя ждать, услышав, куда надо ехать. Быстрый осмотр, формальный допрос, лёгкое подозрение в отношении младшей дочери, которое возмущённо опровергали слуги, и быстрая констатация: смерть от несчастного случая. Молодой и дотошный стажёр всё хотел найти следы верёвки, перетянутой поперёк лестницы, или за неимением таковых пробелов в алиби дочери покойного. Но единодушное утверждение, что она не могла столкнуть своего отца, убежать в свою комнату в другом конце коридора, при чём сделать это так, чтобы слуги, сбежавшиеся сверху и снизу её не видели. Потому старшему напарнику пришлось одёрнуть своего ретивого коллегу. Вердикт был вынесен, тело – тоже. Оставались лишь растрёпанные мысли и формальности с погребением.

Весь следующий день Мери Биллинг ходила по дому как пришибленная пыльным мешком. Она не ожидала, что её простенькая интрига принесёт такие скорые плоды. А дело было в том, что по старому завещанию Метью Биллинг отдавал большую часть своего состояния старшей дочери. Младшей полагалось лишь ежемесячное содержание. Зная нетерпимый характер своего отца, а так же его способность к скорой расправе с непокорными, она лукавила, когда уговаривала старшую сестру выйти замуж по своему усмотрению. Никакие внуки не растопили бы сердце твердолобого прагматика, для которого в жизни была одна непреходящая ценность – деньги. Его романтичная и восторженная жена, помимо ощутимого капитальца, принесла ему связи и положение в обществе. Но замученная его скупостью и рационализмом, умерла, когда не смогла в очередной раз подарить ему сына. Равнодушие, а подчас и презрение, вкупе с попрёками о том, что она не способна дать ему наследника, привели к слишком большой дозе снотворного. Но этот постыдный факт назывался «ошибкой в дозировке», и часть вины была возложена на прежнего лечащего врача, а вовсе не на равнодушного мужа.

Теперь, когда старшая дочь была бесповоротно из завещания вычеркнута, взбешённый папаша передал его младшей, рассчитывая через день-два, максимум неделю, придти в себя и оговорить, на каких именно условиях Мери Биллинг может им воспользоваться. Увы, бог, рок или судьба времени ему не дали. А, опасавшаяся каверз и подвохов Мери, была настолько поражена содержанием завещания, что просила несколько раз перечитать пункты, касавшиеся её.