Не сказка

Глава 1 Шок/

Мир Элтаэ поражает своей красотой и одновременно ужасает таинственными страстями, скрытыми в нем. Здесь нет места эффекту бабочки; каждый твой шаг и каждое действие несут в себе глубокий смысл. Множество рас, бескрайние земли и магия! Вот, что ожидает путешественника в мирах Элтаэ.

Борьба за власть и могущество – здесь каждый третий желает откусить кусочек больше...

Время раздора... Время смены эпохи и новый поворот истории...

Во время Четвертого тысячелетия с начала новой эры поместья и роды, находящиеся на окраинах, подвергаются жестким проверкам. Некоторые члены кланов арестованы, а те, кто сопротивлялся аресту, убиты... Молодые таи остаются сиротами, сэйры остаются без покровителей.

На нейтральных землях стены окраинных поместий окрашены кровавыми разводами.

Зарождающийся бунт подавляется в зародыше, оставляя в живых только представительниц слабого пола. Сыновей убивают, вырывая из материнских рук и сжигая в первобытном пламени, в назидание бунтующим.

Дахора Огненного прозвали кровавым змеем...

Наши дни

Аккуратно расставляя цветы на свежей могиле, я вытерла грязной рукой пот со лба. Спина болела жутко. Разводы грязи, наверное, слой за слоем покрывали мои щеки, усыпанные прыщами. Которые, наверное, вскоре распространяться по всему моему телу. Три года назад в этой подобии бомжа никто бы не узнал Вику Соломину. Но зачем вспоминать прошлое? Нытье ни к чему не приведет.

- Спасибо тебе, За-Алет, за всё, – искренне поблагодарила я покойную старушку. – За то, что приняла меня, горе-попаданку, не побоялась.

Попрощавшись, я встала, не удержав страдальческих стонов, и пошла в сторону лачужки. Эта землянка, потерянная в глубине леса, стала для меня домом в первые и последующие дни моего пребывания в мире Элтаэ.

Душещипательной биографии с моей стороны не будет. Попав в этот мир и узнав, что вернуться домой мне не удастся, я решила забыть свою прежнюю жизнь. Чтобы не сожалеть об утраченном. Нового тела у меня не появилось, даже если магией или маной мое тело, рожденное в техногенном мире, не обладает, в ближайшем будущем не планирую его менять. Хотя сейчас это было бы очень полезно, ну, что есть, то есть.

Пора было готовиться к дороге и тщательно подумать о своей экипировке. Одинокая девушка в пути — легкая добыча для разбойников. Мне не удастся притвориться парнем, ибо в этом мире нет гномов. Самые низкорослые представители мужского пола достигали двух метров, а женщины были чуть ниже (и это, поверьте, обычные люди!). Почему такая закономерность, я не знаю, но по словам За-Алет, это было нормой для этого мира. Да и она сама не была низкого роста, примерно метр восемьдесят.

Сухонькая старушка такого роста вызывала у меня сначала внутреннее противоречие. Кроме того, характер у этой старой женщины был далеко не мягким, поверьте. Это я поняла лишь после того, как мы начали тесно общаться и я стала изучать их речь.

Ее саркастические замечания иногда вызывали зубной скрежет, но при этом они призывали мою славянскую душу и будили воспоминания о доме. С моим ростом, который составлял метр шестьдесят четыре сантиметра, я часто ощущала себя как пигмей. Сначала я привлекла много внимания, когда из близкой деревушки к старой ведьме приходили люди, но учитывая, что я не знала местного языка, мне пришлось притвориться глухонемой. Взгляды изначально были заинтересованными, но затем резко перешли в жалостливые, а иногда даже брезгливые. Но затем все привыкли к тому, что у старушки живет внучка-инвалид. Моя "немота" совершенно не мешала им просить меня что-либо принести или подать, и со временем я тоже привыкла молчать.

Сперва За-Алет всюду водила меня за собой, кроме походов в деревню. Я не спорила и во всем слушалась старушку. Помогала ей, сколько могла: таскала хворост, топила печь и собирала травы. Со временем она начала учить знахарскому делу.

После первого года проживания, когда я стала больше разговаривать с ней, она решила взять меня с собой в деревню. Она хотела, чтобы я избавилась от акцента и лучше понимала быструю речь. Но было видно, что она делает это неохотно.

Тогда я не понимала причин такого поведения. Считала, что она меня скрывает или стесняется. Мои первые впечатления о деревне были двоякими. Чего она опасалась, не знаю, ведь это всего лишь деревня. Жители отреагировали на меня адекватно, перестав считать меня чем-то чужеродным. На мои дружелюбные улыбки они ворчали и называли меня что-то вроде "полоумная". Но это не помешало им обменивать настойки от болячек на молоко, яйца или хлеб. Правда после того случая я перестала улыбаться постоянно угрюмым людям.

Как потом стало ясно, За-Алет своим образом жизни как бы защищала меня. Её затворнический образ жизни спас меня от того, чтобы стать подстилкой для каждого прохожего.

Когда мы вместе ходили в деревню, она со мной не разговаривала и постоянно дергала меня за рукав, если я отвлекалась. Так что репутация глухонемой прилипла ко мне окончательно. Местные жители считали, что глухота может передаваться, поэтому старались не подходить близко ко мне. Говорю вам, средневековье было дремучим временем. Мне, человеку, выросшему в двадцать первом веке, такое мышление казалось странным.

Однажды осенью, на второй год моего проживания у знахарки, во время моего обычного похода в деревню, я увидела толпу около помоста. Сначала даже не обратила на это внимания. За-Алет послала меня в деревню за солью и хлебом к местному пекарю. Мне было совершенно неинтересно, что вызвало такой ажиотаж у местных жителей. Поэтому я двигалась в сторону цели без лишних оглядок.

Удивительно, но дверь открыли только после пятого постукивания, хотя неделю назад, достаточно было одного стука, и дверь распахивалась моментально. Пекарь, сам, без жены на пороге, спросил: