Не смотри назад

Не смотри назад

Я познакомилась с мужем будучи студенткой второго курса медучилища, когда пришла в больницу на практику. Омар работал охранником, поэтому виделись мы достаточно часто. По – началу игнорировала, не здоровалась, старалась уходить через двери приемного отделения. Потом начались записки через медсестер и попытки вызвать на пятиминутный разговор. Дальше были цветы и ожидания у медучилища. О нас судачили все, кому не лень, а однокурсницы с завистью говорили, что я такого внимания не достойна.

После долгих попыток избегать и не реагировать, я сдалась. Свадьбу сыграли через год. Из маленького провинциального городка мы переехали в шумную и совершенно незнакомую Махачкалу. Но освоились мы быстро; снимали однушку, я работала в поликлинике и брала ночные дежурства в больнице, Омар днем учился на экономическом факультете, а по ночам шил каракулевые шапки, которые отправлял на продажу.

Когда началась перестройка мы успели купить квартиру, но дети в нашей семье никак не появлялись. Свекровь открыто предлагала моему мужу вторых жен, сама их искала и периодически напоминала, что без детей я в их семье – пустое место. Дальше было множество дверей к врачам, от которых я уходила, заливаясь еще большими слезами.

В 36 лет я решилась поехать в Москву на ЭКО. К тому времени у нас отлично функционировали несколько аптек и большая автомастерская. После процедуры я еще месяц была в клинике под наблюдением врачей. В назначенный срок родились близнецы: Заур и Зарина. Наше счастье не смогли принять и понять свекры, считавшие ЭКО греховным делом, а Омара не мужчиной, потому что не сумел выгнать меня пинком под зад, женившись на здоровой женщине.

Весь мой мир начинался и заканчивался на муже. Все вокруг завидовали тому, какая любовь была между нами, несмотря на проблемы и препятствия. Именно безграничная любовь не позволила мне испугаться совершенно неожиданной второй беременности без всяческого вмешательства врачей. Мы весело справили первый день рождения близнецов , когда постоянная тошнота и головокружение доводили до изнеможения и я сдать анализы. Увидев результаты и бормоча себе под нос «Такого не может быть», я пошла за тестом. Тест тоже оказался положительным. Ни капли сомнения или нежелания в глазах мужа вселили уверенность, что мы обязательно справимся.

Потом началась череда никак не складывающихся отношений с нянями, которые менялись чаще, чем каждые пол года. Практически у всех были нелепые причины ухода. Тогда в голову пришла идея создания частного детского сада, который мы соорудили из собственного частного дома, постройка которого шла к завершению.

Жизнь налаживалась, дети росли, бизнес становился масштабнее и прибыльнее. Люди, открыто ненавидящие в прошлом, теперь вели себя как самые близкие родственники, обожающие моих детей и считающие меня святой женщиной. Я мило улыбалась, никогда не забывая о том, что за их спинами всегда спрятан острый кубачинский кинжал.

Достроив второй, уже не такой большой, дом, я взяла помощницу. Каждый, кто не приходил в гости, считал своим долгом, рассказать страшилки о том, что творят домработницы в отсутствие хозяев. Устав от этих разговоров, устанавливая видеонаблюдение в садике и в аптеках, я решила установить скрытые камеры и в доме. Не перестаю благодарить Всевышнего за то, что в мою голову пришла эта идея.

О камере я вспомнила, когда домработница решила уволиться, сказав, что они всей семьей уезжают работать на Север. Она показалась мне совершенно не убедительной, учитывая еще и то, что последнее время женщина была замкнутой, редко улыбалась и на вопросы о проблемах, говорила, что все в порядке. Это показалось очень странным.

Лишь при просмотре я поняла, что записи с камер сохраняются только за неделю, более старые видео программа стирает, и на их место записываются свежие. По началу это были обычные будничные видео, где мелькали мы с мужем, няня, дети. Потом я начала замечать, что Зарина практически не попадает в кадр с домработницей. Отмотала назад и стала смотреть внимательнее. Зарина выходила поесть или сделать что – то только когда женщина уходила на прогулку с младшей дочерью и Зауром. Ребенок оставался дома один, хотя раньше ее было не уговорить зайти домой после прогулки. Совершенно случайно взгляд упал на правый нижний угол экрана, где было указано время: 12:38. Посмотрев на тот же угол через десять минут, я обнаружила, что съемка ведется уже в 14:52.

Следующий день разделил мою жизнь на «до» и «после». Как назло, день открытых дверей в одном из наших детских садов затянулся по причине большого количества мамочек, желающих обсудить устройство в садик детей со мной лично. Ответив на множество одинаковых по сути вопросов, я быстро села в машину и поспешила в сторону дома. Я понимала, что там происходит что – то, о чем я не догадываюсь, какие только мысли не приходили мне в голову всю ночь. Решила поговорить с дочерью наедине, уже зная наперед, что она останется дома одна.

Дверь мне открыла домработница. Испуганная и взволнованная, не дожидаясь моих вопросов, прямо в прихожей девушка начала говорить о том, что они с детьми только вернулись с прогулки и собираются обедать. Она выглядела очень странно, и я еще раз убедилась, что поступила верно.

Я нашла Зарину в ванной. Девочка сидела, не двигаясь, словно в трансе, а холодная вода стекала по голове и плечам. Выключив воду, позвала ее по имени, но та не ответила. Моя шестилетняя дочь смотрела в одну точку, совершенно не чувствуя холода и моего присутствия. И только когда дотронулась до белоснежной кожи, девочка резко повернула голову, и я встретилась с взглядом, полным ужаса и боли. Зарина горько заплакала, содрогаясь всем телом. Мое материнское сердце разбивалось в тот момент на миллиард осколков. В последствие, я множество раз буду просыпаться по ночам, проживая во сне один и тот же кошмар, где мой ребенок на грани сумасшествия, а я не могу помочь унять эту боль.