Не тайная связь

Глава 1

НЕ ТАЙНАЯ СВЯЗЬ

— Где. Моя. Дочь?

— У тебя нет дочери.

Кулак врезается в стол для допросов, и все, что на нем лежало — летит на пол.

Подбородок обжигает болью, когда он впивается в него пальцами и сильно сжимает.

— Ты стреляла в мою семью. В моего брата. Ты скрыла от меня дочь. Наплела, что она от другого мужика. В конце концов, ты под арестом. Но я даже после всего этого тебя, суку, люблю. Не превращай меня в зверя, Ясмин. Не надо.

— Ты и есть зверь…

— Послушай сюда! Я все тебе с рук спускал. Теперь я имею на тебя все права, и мое терпение на исходе.

Он подходит еще ближе и хватает меня за ворот. Когда платье трещит по швам, я шокированно упираюсь ладонями в твердую грудь.

— Я замужем, Эльман. За другим. Тайной связи больше нет.

— С этого момента связь не тайная. Этой ночью ты вернешь мне дочь, либо подаришь новую. Процесс мне понравится, тебе — нет.

Три года назад между нами была страстная, но разрушительная связь. Тайная связь.

Все, что осталось после — лишь битое стекло и чудная дочь. И хотя меня предупреждали, что мужчины с фамилией Шах всегда возвращаются за своими наследниками, я не слушала и не боялась.

Пока и он не вернулся. За нами.

Глава 1

Ясмин

— Ма-м-ма!

— Поспи еще немного. Скоро прилетим, — уговариваю дочь, приглаживая ее кудряшки.

Нахмурившись, она вертит головой в разные стороны, и все ее мягкие кудри неряшливо взлетают в разные стороны.

Непослушная.

Словно в доказательство моих уговоров, из динамиков борта самолета раздается холодный голос:

— Уважаемые пассажиры, самолет готовится к посадке. Просим вас занять свои места и пристегнуть ремни безопасности!

Мой пульс увеличивается в несколько раз, и я начинаю нервно ерзать на месте. В салоне самолета становится очень душно, и на миг мне даже кажется, что кислорода в легких становится катастрофически мало. Я понимаю, что это собственная тревога разгоняет пульс до сотни и заставляет мое сердце усиленно работать, но ничего не могу с этим поделать.

Мне тяжело было решиться на возвращение туда, где было разбито мое сердце, а ведь я обещала себе никогда сюда не возвращаться.

Все изменилось несколько недель назад, когда моему мужу прислали приглашение в Россию. Его племянник Мурад Шах получил высокую прокурорскую должность и собирается отметить это событие на все сто, а в письме черным по-белому было написано, чтобы мой муж прилетел не один, а со своей семьей, хотя все два года до этого семья мужа не проявляла ко мне особого интереса.

Все потому, что наш брак с Камалем был бельмом на их глазах. Наплевав на всех, Камаль взял меня в жены, даже несмотря на то, что я носила под сердцем ребенка другого мужчины.

Камаль оберегал меня как зеницу ока, после брака он поселил нас в пригород Лондона, а если он летал в Россию к родственникам, то исключительно один, что со временем стало вызывать все больше и больше вопросов.

К тому же, вскоре после брака я родила ребенка — чудную дочь, которую до сих пор еще никто не видел, поэтому наше долгое отсутствие в России повлекло за собой недовольство и неудобные вопросы.

Получив приглашение, мы решили лететь.

— Уважаемые пассажиры, наш самолет идет на посадку.

Эта новость вызывает во мне гамму чувств — от страха до предвкушения.

По мере снижения самолета мне начинает казаться, что приглашение в Россию было кем-то тщательно спланировано, и что едва шасси коснется земли, как меня выволокут из самолета, а правда — тайная, грязная, порочная — выплывет на поверхность.

Та правда, которую я хранила в себе много месяцев, а затем и лет, ведь Камаль взял меня в жены будучи беременной от другого. Камаль и мой брат молились, чтобы родилась девочка, и чтобы ее отец, Эльман Шах, никогда не претендовал на нее. Девочки в таких семьях были не в почете, мужчины из этой семьи возвращались только за наследниками, вот и Эльман — жестокий мужчина, которому по дурости я отдала свое тело, а позже и сердце — не вернулся бы за нами.

Наше лето в Санкт-Петербурге было бурным и страстным, но увы — наша тайная связь закончилась слишком быстро, оставив мне после себя битое стекло и чудную дочь.

Сжав кулаки, я пытаюсь согреть холодные конечности и успокоиться, но панические мысли лишь разгоняются до бешеной скорости — подобно той, с какой прямо сейчас снижается наш самолет. Еще взлетая над Лондоном, я пыталась сделать свою любимую медитацию, которой я научилась на одном из ретритов на Бали, но у меня ничего не вышло — сердце по-прежнему трепыхалось в груди, а кровь бешено бурлила по венам.

Меня отпускает лишь тогда, когда самолет полностью останавливается на земле. За иллюминатором самолета — серость и холод, а это означает, что мы прилетели.

Приземлившись в Волгограде, я сразу набираю мужа, который прилетел сюда несколькими днями ранее. Он обещал нас встретить, поэтому я не придаю значения гудкам в телефоне — возможно, он еще на пути к аэропорту и поэтому не может ответить на мой звонок.

— Ма-м-ма! — дочь удивленно указывает пальцем в иллюминатор.

— Юна, это снежинки. Ты еще такого не видела, — поясняю дочери, называя ее сокращенным именем. Полное — Юния, ей было всего полтора года.

Вместе с небольшим чемоданом и с дочерью в охапку я покидаю самолет в числе последних пассажиров. Сойти с трапа мне помогает вежливый мужчина, в глазах которого я вижу интерес.

За несколько лет в браке я привыкла, что кольцо на моем пальце и ребенок на подхвате не являются помехой для подкатов от чужих мужчин. Камаль только, увы, к этому не привык, и поэтому всегда бешено ревновал меня. На этой почве мы сильно поругались, когда он не хотел отпускать меня на ретрит к моей подруге на Бали, но в итоге я все равно полетела туда. Камалю со многим приходится мириться.