Не такой, как другие

Глава 1: Охотница

Быть другим – невыносимо, правда? Когда общество однородно, когда все, точно один единый человек, скрывают неугодные большинству взгляды, тянут улыбку от уха до уха изо дня в день – быть угрюмым ворчуном сложно. В лучшем случае окружающие сойдутся на том, что ты – просто интроверт, про тебя будут по-доброму шутить в общей компании и звать на встречи исключительно из вежливости, в худшем же тебя начнут травить все, кому не лень.

Так и случилось с объектом моего интереса, в школе над ним издевались, и весь город считал его странным и отталкивающим. Я часто слышала, как девочки обсуждают его, самозабвенно хихикая в процессе. "Задрот, инцел, белый мусор". Они редко выбирали другие слова, ещё реже использовали в разговоре его имя. Оно было окутано романтичной таинственной дымкой, и мне хотелось узнать самой, не спрашивая злорадных подруг. Нет, они вовсе не были жестокими, даже плохими не были... Все ведь любят иногда поговорить о ком-то, кто от них отличается, так?

Его звали Мэттом, я без труда нашла его в фейсбуке, посмотрела имя в списке выпускников нашей школы. Страничка явно была создана для семьи и коллег: ни тебе мемов в ленте, ни сомнительных подписок, ни единого пьяного изменения статуса. Не было даже ссылки на твиттер или инстаграм.

С экрана телефона на меня смотрел он, всего одна фотография, одна строчка в весьма лаконичном био, дата рождения без указания года. Коротко и ясно. Мэтт стоял у кирпичной стены, высокий и чуть подкаченный, он улыбался, и зубы его были идеально ровными. За последние три года он изменился чуть более, чем полностью: из прыщавого тощего задрота в прекрасного юношу. Мне бы хотелось узнать, есть ли у него другие страницы, что он пишет, что читает, на что... На что дрочит, в конце концов.

Я видела, как Мэтт ходил на тренировки, мы бывали в зале в одно и то же время почти каждый день. Мэтт убирал волосы в пучок, виски брил, удлинённый андеркат удивительно шёл ему, подчеркивал острые скулы. На впалых щеках можно было заметить следы прыщей, но с каждым днем они становились все менее заметными, и кто-то из девчонок однажды шепнул, что Мэтт удаляет их лазером.

– Какой нелепый, – однажды сказала моя мать, увидев, как я таращусь на его фотографию.

– Вон из моей комнаты! – в очередной раз закричала я ей.

Она не понимала, не разделяла моих вкусов. Отношения матери не складывались, отец оставил нас, едва мне исполнилось три, все последующие ее бойфренды тоже не задерживались надолго. Один единственный жил с нами год или полтора, да и то лишь потому, что сам не работал, пока мать приносила в дом немалые деньги. Я всегда думала, что проблема в том, что маме не нравились интеллигентные мужчины. Ей всегда подавай… Чедов.

Я не знаю, как по-другому описать этот гориллоподобный типаж. Я все пыталась найти фейк-странички Мэтта, с каждым днем прикладывая все больше усилий. В зале я заглядывала ему через плечо, надеясь увидеть что-то в телефоне, но каждый раз замечала только страничку с обсуждением чего-либо на 4ch, обложку музыкального альбома или вялотекущее аниме. Отчаявшись окончательно, я решила спросить единственного парня, что говорил с ним по-дружески, моего соседа – Джона, они вместе занимались исторической реконструкцией.

– Пожалуйста! Пожалуйста, не рассказывай ему, что я спрашиваю, – я повторила просьбу два раза, просто на всякий случай. Джон всегда был немного туповатым.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулся он. – Но ты втюрилась не в того парня, поверь мне. Я не знаю ни одной его страницы в соцсетях, у меня даже телефона его нет.

Бесполезный придурок. Всё, что мне удалось найти – резюме Мэтта на линкедине. Я пыталась искать его на аниме-форумах, но все тщетно. Если он и участвует в обсуждениях, то вряд ли использует собственное имя, правда? Сталкер из меня вышел никакой, за месяц поисков не было результата. В зале я общалась с одним из тренеров, просила его дать мне номер Мэтта, чтобы я могла написать ему. Предлог, выдуманный мною, показался ему слишком забавным, и на мои мольбы сохранить этот разговор в тайне, тренер учтиво кивнул. Он не мог раздавать посетителям личные данные своего клиента.

– Да просто подойди к нему, – сказал он мне тогда, хлопнув по плечу.

– Ты – красивая молодая девочка, в чем проблема?

Но вся проблема была в том, что я даже не была уверена, нравятся ли Мэтту девочки. Я... Я не думала, что корректно будет вот так просто подойти к нему и сказать, что тот кажется мне привлекательным. Да и могла бы я? Мэтт заинтересовал меня потому, что оба мы были немного нелюдимыми, тихими человечками. Единственная разница между нами была в том, что мне повезло чуть больше, меня-то никто не травил.

Время шло, я продолжала украдкой поглядывать в сторону Мэтта, не решаясь подойти к нему ближе. А ко мне, меж тем, подкатывали и другие парни. Некоторых можно было посчитать более красивыми, но меня это не волновало. Аура таинственности, притягательный манящий образ бунтаря, шлейф интеллектуального превосходства – вот, что по-настоящему меня заводило.

– Ты белая.

Это первое, что он мне сказал. Мэтт остановился рядом со мной на автобусной остановке, и я впервые видела его в этой части города. Одетый в чёрные обтягивающие джинсы и чёрное худи, он выглядел невыспавшимся. Рукава обтягивали его заметно увеличившиеся бицепсы, светлые волосы оказались растрепанными. Девять утра, а Мэтт выглядел так, будто только что проснулся и вылез из кровати, чтобы забрать газету с крыльца и налить себе чашечку кофе. – Что? – спросила я, посчитав, что просто не расслышала его.

– Ты – Саманта Миллер, верно? Из выпускного класса, – спросил он, приподняв бровь, а я отвела взгляд. – Просто ты... Такая смуглая. Я никак не могу понять, к какому этносу ты принадлежишь. В твоей семье были латиносы?

Он рассматривал меня, будто обезьянку в зоопарке, а я смущенно смотрела в пол. В близи я заметила, что глаза у него темно-голубые, холодные, будто воды зимнего озера. Было во взгляде Мэтта что-то пугающее, и я неосознанно шагнула назад, будто пытаясь скрыться. Я невольно взглянула на собственную руку, стянула с пальца кольцо, которое раньше не снимала даже в ванной. Не знаю, зачем и почему, но я показала белый след Мэтту.