(не) твоя суженая. Обручальные тарталетки

1. Глинтвейн

Моя любовь – это мельчайшие фракции кисло-горького аромата, разлитые в воздухе; невидимые, и оттого еще более беспощадные. Это пьянящий запах красного полусладкого, от которого ведет голову и чувства обостряются до предела.

За окном кружится снег, швыряя в темные стекла охапки ледяных пылинок. Я варю глинтвейн в пустой квартире, в отсутствие заказов экспериментируя с новыми блюдами и оттачивая технику уже знакомых. Заполняя внутреннюю пустоту стуком ножа о деревянную доску, веселым шкварчанием масла в сковороде и прочей суетой у своей маленькой плиты.

Не думать о нем.

Соединить гранатовый сок и красное вино (непременно Каберне Совиньон) в равных пропорциях. В нагретую смесь добавить нарезанные яблоко, апельсин и набор специй. Выключить огонь до появления пузырьков.

Не думать о нем, не вспоминать и не кружить мыслями вокруг да около. Ловить вдохновение для готовки из своего разбитого состояния. Моя любовь, это...

Внезапно звонит телефон. Пакетик с приправой дергается в руке, и я нечаянно высыпаю в кастрюльку половину упаковки мускатного ореха. На экране высвечивается имя: знакомые буквы складываются в магическое слово, от которого привычный интерьер кухни плывет перед глазами; лицо на аватарке проваливается прямо в душу и еще глубже.

Артем...

Очаровательный шатен с глазами оттенка янтарной карамели – когда плавишь сахар, и он из белого порошка превращается тягучую коричневую массу, получается именно такой цвет.

Я две недели не выходила на связь. Игнорировала все полученные сообщения, даже не открывая послания. Плакала над ними, утирала слезы и вставала к плите.

Вслед за мускатным орехом в кастрюльку отправляются две палочки корицы, чайная ложка кардамона и щепотка молотого имбиря. Телефон продолжает пиликать, нервируя и подтачивая мою решимость.

Держись, Наденька, держись. Будь сильной, гордой и последовательной. А то так и останешься несчастной одиночкой, окруженной десятками сковородок, мисок и кастрюль. Другие в моим положении заводят кошек, а я безудержно скупаю кухонную утварь.

Звонок замолкает, и в квартире становится оглушительно тихо, а вместе с тем пусто и одиноко. Но с души будто бы падает огромный камень.

Артем не в курсе, но я его бросаю.

Как можно бросить того, с кем даже не встречаешься?

Да легко. В таких иллюзорных отношениях, как у нас с ним, можно делать все, что душе угодно: заниматься сексом, рожать детей, ездить в отпуска, мириться или расставаться. Не по-настоящему, конечно, но хотя бы так.

Моя любовь – это выдуманная взаимность. Горячие фантазии каждую ночь, совместный дом, построенный в мечтах, тысячи ласковых слов, сказанных только мысленно...

Дерьмовая такая любовь, короче. Не хочу очередной год в этом всем вариться. Вот и приходится игнорить.

На дворе – шестое февраля. От мороза и темени к последнему месяцу зимы настроение уже хуже некуда. С заказами тоже тухло: в декабре хотя бы можно заработать на корпоративах и всеобщем ажиотаже, в январе – на длинных «объедательных» праздниках, а вот в феврале становится совсем грустно. Мужчины подлечивают печень, женщины спешно пытаются сбросить набранное за новогодние каникулы. Я – независимая бизнесвумэн и владелица крошечной кейтеринговой фирмы, затягиваю пояс потуже и сосу лапу (а лучше бы что-нибудь другое).

За окном снова издевательски подвывает ветер. Эх, злое и беспросветное время, и юмор у меня точно такой же. И уже через неделю наступит самая черная дата – День Святого Валентина. Я не переношу этот праздник и регулярно одеваюсь в траур четырнадцатого февраля. Меня бесят напускная милота и вездесущие розовые тона, в которые одеваются интерьеры ресторанов и торговых центров. Раздражают знакомые, судорожно ищущие подарки для вторых половин или ждущие, что вторая половина осчастливит их сама.

Все так тащатся от этого дня, будто бы любовь непременно равняется билету в светлое будущее. Совершенно забывая об огромном лагере людей с разбитыми или недосклеенными сердцами. Не думая о том, сколько боли те испытывают, ощущая собственную никчемность и ненужность посреди всеобщего ликования.

И что для тех, других, в качестве справедливости было бы неплохо придумать еще один «праздник»: День Всех Безответно Влюбленных. Когда в кафе вывешивают декоративные сердечки черного цвета, по радио играют сплошь душераздирающие баллады, а по телеку крутят «Ромео и Джульетту» или фильмы с такими же трагическими финалами.

Не успеваю я отвлечься от терзаний и сконцентрироваться на глинтвейне, как телефон снова дает о себе знать. Снова Артем. Я прихожу в ярость. В следующую секунду мобильник улетает в стену.

Видавший виды андроид, наверняка разбившийся «насмерть», жаль. Но еще жальче свое сердце, которое я разбивала о нашу дружбу на протяжении стольких томительных лет... и также старательно собирала из осколков обратно.

Гаджет падает на пол экраном вниз. Я осторожно приближаюсь к затихшему телефону, готовясь мысленно проститься со старым другом (и электронным, и тем, что из плоти и крови), но девайс восстает из мира мертвых прямо у меня в руке.

Да что ж за наказание такое? Сколько еще мне это терпеть?!

– АЛЛО! – злобно рявкаю я в трубку.

– Надя! – с облегчением выдыхает Артем. – Ну наконец-то ты ответила! Я уже не знал, что и думать. Собирался домой к тебе наведаться...

В его теплом голосе звучит такая неприкрытая тревога и беспокойство, что я невольно откладываю «топор войны».

– Почему ты так долго не отвечала? – продолжает допытываться друг, и я беспомощно замираю, прислонившись спиной к стене и наслаждаясь звуками родного голоса, которого планировала не слышать больше никогда. – Что-то случилось? У тебя все в порядке?

Нет, конечно же, не в порядке. Я не знаю, с каким оружием идти против такой обескураживающей заботы и доброты. И потому отстраняюсь как можно дальше.

– Все отлично, просто очень много работы, – мой жизнерадостной тон фальшив насквозь, но по телефону, надеюсь, это не так заметно. – Не злись на меня, пожалуйста.