Не все девочки делают это

28. Ультрафиолет

Теперь ощущения были совершенно иные, нежели со знаменитым на всю страну шоуменом и телеведущим. Нет, на них тоже смотрели… но это теперь вообще не волновало девушку. Она была поглощена собственными ощущениями. Вольский плавно покачивал её в танце под «Зимний сад» Андрея Глызина, едва касаясь её спины, глядя на неё сверху загадочно и отстранённо, его светлый пиджак мягко отсвечивал в ультрафиолете, превращая в сказочного принца... И она плыла в его взгляде, тонула в сказочной «снежной» метели голубоватых бликов, несущихся по стенам и вспышкам цветных ламп…

Всё, чего ей хотелось – чтобы эта песня не кончалась никогда!

Но вот уже звучит кода…

Когда руке Вольского возник радиомикрофон, она так и не осознала.

Стихли последние аккорды «Зимнего сада»,  в колонках раздался еле уловимый упругий отзвук  – музыкант  включил микрофон, - и кивнул диджею.

Короткий рассыпающийся звук чанга, знакомые аккорды рояля – и Вольский, сдержанно улыбаясь, пристально глядя на Марьяну, полуобняв её левой рукой, приблизил микрофон к губам. И…

- В первый день весны,

На краешке земли,

Нечаянно мы встретились с тобой…

Падал белый снег,

И розы не цвели,

И к нам пришла весенняя любовь…

Она была отчаянно красива... **

Он пел это ей! Ей одной, проникновенно глядя в глаза – нет, прямо в душу!

Но тут зазвучал ритмичный бит, музыка набрала темп, пары разъединились, оживившись, затанцевали, и Вольский, отпустив Марьяну, в проигрыше легко взбежал на мини-сцену, на которой тут же прибавили освещение, насколько позволял бар.

Он пел, улыбаясь, то и дело откидывая чёлку и то и дело возвращаясь к ней глазами – и адресуя ей каждое слово…

- Красиво ты вошла в мою грешную жизнь,

Красиво ты ушла из неё…

Но, играя, разбила мне душу!

А ведь это совсем не игрушка…

Он соскочил со сцены и, подойдя к ней, допел:

- Это сердце моё…

Смущённая и польщённая, Марьяна с восторженной улыбкой захлопала вместе с остальными, а Влад Вольский послал всем скромный  воздушный поцелуй и повернулся к девушке:

- Понравилось?

- Да-а! – от кивков Марьяны локоны метнулись вокруг её лица. – Только…

Вольский вопросительно поднял брови.

- …ваша песня лучше! – торопливо закончила Марьяна. – Она ведь такая… прямо в душу, насквозь!

- Благодарю, – наклонил голову Вольский, провожая её к столику. – Только этой песне никогда не стать шлягером.

- Почему? Она же в тысячу раз лучше! – горячо воскликнула девушка.

- Неформат! – коротко ответил Вольский, пожав плечами и садясь напротив. – Сейчас требуется  продукт попроще. «Мальчик хочет в Тамбов – ты знаешь это, чики-чики-тааа!» – спародировал он подсиповатым юношеским тенорком Мурата Насырова, и, дурачась, без всякого перерыва перешёл на гнусавый полуженский голос: - «Амэрикан бой, уеду с тобой…»

- Нет, нет! – от возмущения Марьяна топнула ногой, не улыбнувшись его шутке. – Это дребедень по сравнению с вашей песней! Вы же сами понимаете! Это же правда!!

- Правда, - эхом откликнулся музыкант, смущённо улыбаясь, любуясь её горячностью. – Именно поэтому и не станет.

- Но в ней же и слова, и музыка, и чувства!.. Да, я слышала ваши песни – хор ветеранов пел «Посвящение матери», и наши «Капитошки» пели вашу «Лодочку детства», и эту, про тюльпаны, в концерте «Восьмое марта»! Я помню… но «Крылья мечты» - это одно из лучших… что я слышала… в жизни… - Марьяна внезапно сбилась под его пристальным взглядом крупных, серых глаз.

Влад Вольский слушал её серьёзно и как-то по-особенному; непроницаемая маска джентельменской вежливости на его лице исчезла, и в глазах мелькнула какая-то… боль?

Но в следующую секунду Вольский овладел собой и, хитро улыбнувшись, вновь достал из нагрудного кармана микрофон, ловко подкинул его, перекрутив в воздухе – как тогда на сцене! – и поднёс к губам:

- Раз, раз… т-к-т-к-т-к… - его последние звуки ворвались в «юбочку из плюша» и диджей моментально «увёл» звук.

- По многочисленным просьбам… - зазвучал  на весь бар голос Вольского. - …Вновь звучит песня «Крылья мечты»!

Все зааплодировали. Марьяна видела, как дискотечник лихорадочно вставляет «сидюк» в дисковод и заталкивает крышку…

В этот раз Влад Вольский пел, не вставая из-за стола, безо всяких усилий (а ведь песню такого диапазона довольно трудно петь сидя! – отмечала про себя девушка), глядя на вокалистку и вновь адресуя каждое слово ей.

Марьяна словно перенеслась за кулисы… Она потонула в чарующей мелодии, в его глазах, в его голосе – бархатно-раскатистом в нижнем регистре – и ярком, чистом на «верхах». Почему вместо песен, которые делают душу чище и добрее, по телевизору показывают какую-то пошлятину или примитив? Слова этой песни – Песни с большой буквы! – заставляли слёзы подступать к глазам! Да такие произведения должны звучать двадцать четыре часа в сутки, особенно посреди перестроечной безнадёги!

…Какая же должна быть душа, чтобы написать такие стихи?!...