Не заблудись во тьме полярной ночи

Не заблудись во тьме полярной ночи

Не заблудись во тьме полярной ночи…

Металлическая колонна, пробившая лед посреди бескрайнего плавучего поля и возвышающаяся на несколько метров над ним, отбрасывала две тени. Одна из них тянулась далеко на северо-восток, против стоящего низко-низко над горизонтом тусклого арктического солнца. Другая – короткая и плотная – указывала на запад.

– Итак, наша импровизация оправдала себя. Стакан рубки выдержал нагрузку, ­– довольно изогнув уголки узкого рта, отметил мужчина в роскошном меховом полушубке, пушистой ушанке и темных очках. Он осматривал полярный пейзаж поверх мощного ограждения, окружавшего небольшую – всего полтора метра диаметром – площадку, посреди которой располагался толстый герметичный люк.

– Так точно, мистер Феррет. Расчеты оказались верными,  – согласился его собеседник, статный моряк лет сорока в офицерской тужурке и фуражке с позеленевшим «крабом». – По чести, я не ожидал. Ведь наш «Арктик Санрайз III» — не нормальная подводная лодка, а прогулочная яхта, которая и на тысячу миль не должна была приближаться к полярным водам. Тот дубайский шейх просто катал на ней своих шлюх среди кораллов Индийского океана до того, как все рухнуло, и пастухи снова принялись пасти верблюдов среди небоскребов. Удивительно, что за тридцать лет корыто не отправили на слом. Нам здорово повезло найти его на задворках ливерпульских доков.

– Отдаю должное вашему нюху, капитан Лемм. Действительно, удачное приобретение и недорого. Если бы еще не проблемы с атомной инспекцией, лучшего и пожелать невозможно.

– Реактору еще полгода до регламентного срока, а скорость хоть и невелика, но зато субмарина весьма малошумна. И прочность на высоте, раз мы смогли проломить лед, как большая, взрослая подлодка, – моряк вздохнул. – Увы, где теперь наши боевые «Трафальгары» и «Вэнгарды»? Давно пошли на иголки. Не думал, что мне доведется еще раз сходить в полярный и почти боевой поход…

– Вы сентиментальны, капитан Лемм, – усмехнулся Феррет. – Смотрите на это с практической точки зрения. Успешное завершение нашего предприятия принесет вам в сто раз больше, чем скудная военная пенсия и выходное пособие. Главное, что я вам порекомендую – как можно скорее проникнуться убеждениями и принципами, заложенными в основу нашей организации. Безусловно, я имею в виду не те, что публикуются в открытой прессе, а более... хм, глубинными. Вам, как подводнику, это должно быть понятно, – мужчина в мехах произнес это с особым значением.   

Позади собеседников что-то зашуршало. Обернувшись, они увидели, как из узкой шахты рубочного люка выбирается девушка в комбинезоне. Растрепанные косички торчали в стороны из-под зеленой шапочки с надписью «Гринпис». 

– Мисс Эрикссон, я, кажется, говорил, что нужно спрашивать разрешение на выход наверх… – нахмурившись, начал капитан, но девушка лишь глубоко-глубоко вдохнула, закрыв глаза и даже покачиваясь, точно в трансе.

– Наконец-то свежий воздух!.. Пусть даже и холодный…

– Ну-ну, не будьте слишком строги к нашей Пеппилотте. Как-никак, она отправилась в экспедицию, ведомая исключительно благородным желанием бороться за спасение полярной природы от русских варваров. Что там у вас было из багажа? Томик Шекспира? – усмехнулся Феррет и добавил тихо, чтобы слышал лишь капитан, – Образцовый маскот – крайне полезно для имиджа нашей организации.

– …Как странно  это выглядит. Две тени… словно мы и не на Земле вовсе, – завороженно пробормотала Пеппилотта, глядя на стоящее практически в зените второе солнце. – Мне всегда казалось, что в Арктике лишь темнота, пурга и холод, а это больше напоминает… ярко освещенную операционную… Даже в Швеции намного темнее зимой.

Капитан Лемм тоже медленно поднял голову.

– Последние патрули Королевского флота на Фарерском рубеже пятнадцать лет назад выглядели именно так – кромешная полярная мгла и холод… хотя русские уже повесили тогда свои первые солнечные отражатели. Временами за горизонтом вставали странные зарева… и мы гадали, то ли это северное сияние, то ли рукотворная иллюминация?..

– Вы так говорите, словно одобряете грубое надругательство над природой, – фыркнул Феррет. – Всем известно, что коммунисты не просто отвергли программы сокращения выбросов и предотвращения потепления климата. Напротив, они плавят арктические льды, чтобы утопить мировые культурные столицы. Вы слышали, насколько поднялся уровень Темзы к началу нынешнего, 2061 года, и как уходит под воду Амстердам?

– Это ужасно, – Пеппилотта, словно замерзнув, обхватила себя руками. – Но еще страшнее то, что говорят о чудовищах, которых они создают в неприступных полярных крепостях. Вивисекция всегда была противна Господу, и заниматься ею в двадцать первом веке – просто отвратительно!.. Чего они хотят добиться?

– Понимаю, что тебе, как и любому воину экологии, больно слышать такое, Пепилотта. Но мне это кажется очевидным, – пожал плечами мистер Феррет. – Подводные монстры и водоросли-убийцы – что это, как не орудие борьбы с демократическим миром? Ну-с, как вы знаете, наша задача в том и состоит, чтобы вывести красных на чистую воду. Пусть весь свободный мир узнает об их темных замыслах! Возможно, слухи о стене из титанических водорослей, которая направит северную ветвь Гольфстрима не к берегам Европы, а прямиком в русскую Арктику, вполне правдивы. Русским плевать, что мы замерзнем. Удивительно в наши дни, в 2060 году от Рождества Христова, наблюдать такое варварство.