Не зажигающий звезды

Не зажигающий звезды

Вначале был астроном – вернее, он был всегда, но вначале он выходил, смотрел в свой астроскоп, выискивал в бескрайней темноте бесконечно далекую звезду.

Потом был провозглашатай, который торжественно провозглашал, что бесконечно далеко нашли еще одну звезду, - и указывал, куда идти. Мы собирали пожитки, грузили повозки, запрягали крылошадей, созывали непоседливую ребятню, последний раз оглядывались на место, которое долгое время было нашим стойбищем.

Ехали по темноте в последних проблесках старой, почти погасшей звезды, зажигали фонари, которые покачивались на повозках, зорко следили в темноту вечной космической ночи. Успокаивали плачущих детей, рассказывали им сказки о жарком солнце, о светлом дне, о том, как можно греться на горячем песке. Детям не говорили, что они не увидят всего этого, что путь слишком далек, что они точно так же будут рассказывать про солнце своим детям, а те своим детям – пока отблески новой звезды не покажутся на горизонте.

И вот показывались новые блики нового света, и мы стремитесь туда – замершие, продрогшие, почти забывшие, что такое солнце, почти исчерпавшие запасы тепла. Разбивали стоянку – вокруг столба, на котором светилась звезда, карабкались на столб, чтобы отрезать кусок, другой, третий, жадно впивались зубами в куски света – и ничего, что сырые, что еще не запеченные в печи, не зараженные в жаровне, не сваренные в варовне. Черпали звезду ведрами, ведрами, мололи на мельнице, пекли с начинкой из ночи, шили из света добротные одеяла и плащи с капюшонами. По вечерам рассказывали детям страшные сказки о вечной темноте – точно зная, что это поколение не застанет скитания через ночь.

Звезда таяла – все больше и больше, мы сворачивали наши звездные батареи, складывали шары, запрягали крылошадей, вешали фонари, собирали непоседливую ребятню. Засыпали в повозках, которые покачивались в такт идущим крылошадям, - нам снились звезды.

Потом не было звезд – вернее, не так, потом был астроном, который посмотрел в свой астроскоп и не увидел ни одной звезды. Мы не понимали, мы не верили себе, мы беспомощно метались по темноте, искали хоть какие-нибудь проблески света. Мы посылали разведчиков – уже точно зная, что они не вернутся, мы даже хотели сжечь на костре негодного астронома – но к счастью, у нас уже кончился огонь, за огнем надо было идти к звезде, а звезд не было.

Только я один догадался, что нужно делать – я испросил благословения у старейшин и направился дальше по той линии, на которой одна за другой горели звезды. Предчувствия меня не обманули, - и через сколько-то тысяч лет я и правда, увидел столб, на котором возвышался фонарь – но в нем не было звезды.

Бережно, шаг за шагом шел я назад, выискивая что-то возле незажженной звезды, сам не зная, что именно я пытаюсь найти. Предчувствия меня не обманули, - я буквально натолкнулся на распростёртое в темноте мертвое тело, неестественное тонкое и длинное, принадлежавшее, явно не человеку. В отчаянии я обшаривал его походную сумку, причудливые предметы, силился понять – и не понимал, как же у него получалось зажигать звезды...