Нечего бояться-2

Часть 1. Глава 1

И даже если мне выжгут сердце,

Огнем клеймя.

Я всё равно останусь прежней.

Ради тебя.

Часть 1.

Глава 1.

От яркого света слезились глаза. Кожа чесалась под тройным слоем тонального крема. Густо накрашенные ресницы, казалось, могли отвалиться под собственной тяжестью.

— Будущее зависит от нас. Я доказала, что любой может принести пользу, вне зависимости от статуса и должности. Единство верит в каждого, и наш, гражданский, долг — оправдать веру правительства!

Я говорила громко и четко, и, надеюсь, за высокопарными речами никто не уловил лжи. Телеведущая широко улыбнулась. Её белоснежные зубы сверкнули, освещаемые софитами.

— Отличные слова, просто великолепные! Признаюсь, я готова разрыдаться. — А рыбьи глаза, меж тем, были пусты. — Благодарю за интервью, Лариса 2Б-Мед. На этой ноте мы отпускаем тебя к новым свершениям и открытиям. Давайте же проводим Ларису бурными аплодисментами! — В зале заулюлюкали, захлопали. — До сих пор не верится, что недавно она приехала в А-01 неоперенным птенцом, а всего спустя два года спасла всю страну от вымирания. Ну же, не скупитесь на эмоции!

Я уходила со сцены, сопровождаемая овациями, и едва сдерживалась, чтобы не вернуться и не заорать:

«Вас обманывают! Всё это красивый фантик, под которым нет ни капли правды! Даже я не та, за кого себя выдаю!»

Лариса 2Б-Мед — юное дарование Единства, гордость Со-На, самый молодой ученый в истории, гений, создавший антидот против мора, тоже была лишь оберткой. Умные слова мне подсказывал микрофон, спрятанный в ухе — я вытащила его с шипением и сжала в кулаке. Изнеможенное лицо скрылось под макияжем, волосы нарастили, тело прикрыли модным платьем. Ибо с обложек журналов и рекламных щитов не может лыбиться живой мертвец.

У меня отобрали даже имя...

— Ларка А. — это издевка над всем, что олицетворяет Единство. Твое имя — прямой призыв к неординарности, несхожести с привычным миром, — месяц назад объясняла моя куратор, она же пиар-агент, Елена. — Нет, ты должна быть такая же, как мы, а потому привыкай к Ларисе 2Б.

Тогда я уже не сопротивлялась: просто приняла новую себя как необходимость.

Где та девочка, которая выжила в зараженном Коссе? Её больше нет. Но есть я. Размалеванная копия, пустая, но красивая до приторности. Обряженная в платье, ковыляющая на шпильках. Уродина в кукольной одежке.

— Лариса, ты великолепна! — Елена выскочила из-за угла и потянула меня за собой, не давая опомниться. — Так, микрофон отдай. Ага. Держите. — Она передала микрофон девочке-ассистентке. — Какая проникновенная речь, какая патетика!

— Ты сама мне её нашептывала, — буркнула я, еле поспевая на высоченных каблуках за шустрым пиар-агентом.

Её ярко-красное платье с вырезом до бедра было настолько же вызывающим, насколько и притягательным. На эту женщину хотелось смотреть бесконечно долго, но, вместе с тем, она раздражала до зубного скрежета.  С того дня, как мы впервые повстречались на крыше здания в Коссе, минул всего месяц, но будто бы прошла целая жизнь.

— Быть может, речь и моя, но как ты её произнесла! Я чуть не разрыдалась! Идем-идем, у нас через полчаса запланирована очень интересная встреча.

Она тараторила без остановки, но я давно научилась отключаться. Выполнять требования, но не думать и не спорить.

— С кем?

— О-о-о, сюрприз! — Елена хлопнула в ладоши.

Если бы я не знала, что она — акула, готовая растерзать любого в кровавые ошметки, то непременно бы посчитала её наивной дурехой со сладкой ватой вместо мозгов.

Мы выскочили из здания телестудии и плюхнулись в автомобиль.

— Жми. — Елена ударила по спинке водительского сидения. — Так-так-так. — Она выхватила из сумочки планшет и долго ковырялась в том. — Понедельник у нас выходной, а послезавтра интервью с редактором «Единство: вчера, сегодня, завтра». У-у-у! Надо бы хорошенько подготовиться. Лариса, ты вообще слушаешь меня?

— Ага. — Я оторвалась от созерцания улиц. С рекламных щитов улыбались однотипные красавцы и красавицы. Мелькнуло и моё изображение, но я не успела прочесть лозунг, которым оно сопровождалось.

Елена обиженно надулась и пригладила уложенные назад волосы. Она была светловолоса и черноброва, синеглаза (хотя мне кажется, что дело в линзах), с ровно подстриженной челкой и очками в деревянной — по последней моде — оправе. Кстати, на зрение Елена не жаловалась, но нынче все носили очки — а она не любила быть исключением в таких мелочах и подхватывала любой тренд. При этом в глобальном  предпочитала выделяться. Взять то же платье. Немногие рискнуть надеть на тело нечто огненное и столь вызывающее. А Елена в нем как во второй коже. В свои тридцать лет семьей она не обзавелась, но одному из лучших пиар-агентов Единства простили сущую малость. Наверное, простили, ведь секретами о личной жизни мы не делились.