Недомаг

Часть первая. Школа.

  Дождевые капли так сильно барабанили по стеклу, что старая деревянная рама маленького окошка непрерывно дребезжала, грозя вот-вот развалится. Впрочем, оно было таким сколько Саня себя помнил, и ничего, стоит и ещё долго простоит. Это не директорский стеклопакет, который “благоухал” пластиком летом, и “радовал” конденсатом и плесенью зимой.

  Директриса периодически вякала на заграничное изделие. Хотя дело может было и не в нём, а как поговаривали старшие, в “рукожопости” установщиков, один из которых был племянничком Анны Павловны.

  Эта маленькая каморка на чердаке, в которую можно было пробраться только по узкому лазу с крыши, была Сашкиной отдушиной. Сюда он приходил, когда было уж совсем хреново. Как сегодня, в день его пятнадцатилетия. Ему никогда не нравился этот день. День, когда все те, кто в лучшем случае его на замечал, вдруг становились милыми, звали его по имени, произносили насквозь фальшивые поздравления.

  Наконец пустые слова произнесены, рукопожатия закончились, торт, за который ещё надо будет отработать, съеден. Его оставили в покое.

  Саня всмотрелся в запотевшее окно. Глаза голубые водянистые, нос заостренный, тонкие синюшные губы. Рост – целых сто шестьдесят четыре сантиметра. Сутулость и вечно поникшая голова в довесок. Да уж, мало привлекательного.

  Крыс. Именно так его звали в тех редких случаях, когда он был кому-то интересен. Хотя, если честно, начали звать не за внешний вид. Он действительно своровал.

  Это было в далёком пятом классе. Таню Осокину мама забирала на каждые выходные. Как-то раз она привезла с дома целый кулек шоколадных конфет. Поделилась со всеми подругами и авторитетными парнями. В число которых Крыс конечно не входил. Так что он и ещё пятеро аутсайдеров просто глотали слюни, отвернувшись кто в окно, а кто просто в стену.

  На перемене, проходя мимо её парты, Санина рука как будто сама протянулась и сцапала одну конфету. От страха сразу же весь покрылся потом, а конфета перекочевала в карман штанов. В Дырявый.

  Когда улика вывалилась возле самой двери класс затих. Сашка выскочил в коридор и всю перемену прятался. Только когда прозвенел звонок вернулся в класс. Под внимательным взглядом всех одноклассников прошмыгнул назад, к своей парте.

  Все также продолжали смотреть на Сашку. Никто не обращал внимания на математичку, писавшую какую-то псевдонужную чушь на доске. Стушевавшись от такого внимания, опустил глаза. И тут же вспыхнул от невыносимого чувства стыда, прочитав на парте – “КРЫСА”. Так хреново ещё никогда не было. Кликуха, естественно, приклеилась намертво.

  Да уж, какой день такие и воспоминания. Надо заканчивать с ними и соображать откуда достать тридцать тысяч “чешинок”. Что это за хрень? Такая местная валюта.

  Придумала это наша всеобще обожаемая Анна Павловна Чешинская, или Чешка за спиной или Чушка для смелых, но всё равно за спиной. Такая “экономическая игра”. Чтобы значит подготовить воспитанников нашего детдома к суровой действительности за пределами заведения, куда нас “на время поместили наши непутёвые родители”.

  Начиная с пятого класса, каждый гражданин Российской федерации был обязан ежемесячно платить в казну налог в размере от двух тысяч с пятиклассника до десяти, соответственно, с девятиклассника. Курс один к десяти с реальной валютой.

  Чешинки можно было заработать, выполняя различные хозяйственные поручения, за участие в какой-нибудь самодеятельной херне, за отличную учебу. Звучит вроде нормально. Ну да, ну да. Как и всё в нашей замечательной стране, игра превратилось в Систему.

  Естественно, в самом начале, народ заинтересовался. Ещё бы, можно было реально заработать личные карманные деньги. Все принялись активно фармить. Правда через пару месяцев активность сошла на нет. Интерес к игре пропал и большинство просто забили. Даже стебатся стали над теми, кто продолжал упорствовать.

  И зря. Ведь Система не допускает свободы воли. Ты просто винтик, и должен винтится, как и все. А иначе…

  Раз деньги не зарабатываются, нечем платить налоги. Долг растёт. Кроме того, за косяки назначаются штрафы, измеряемые в денежном эквиваленте. Что тоже увеличивает сумму долга.

  И вот Паша Котов, первый достигший рубежа долга в десять тысяч чешинок, случайно оказался заперт в подвале на сутки. В неотапливаемом. Без води и еды. И света, что было самым страшным.

  На следующий день народ молча наблюдал как Паша с несвойственным ему энтузиазмом, драит наш толчок. А потом девчачий. А потом возиться с помоями на кухне. Лишь бы “заплатить налоги и спать спокойно”.

  Кстати, для нас это было не просто фраза из рекламы. Вы хоть раз пробовали учить наизусть поэму А.С. Пушкина “Руслан и Людмила”?

  Громко так, с чувством. Стоя. Две ночи подряд. Днем нам спать естественно никто не давал.

  А как вам “добровольная помощь пожилому поколению”? Отличная инициатива, не правда ли? Помог бабушке дорогу перейти, донес сумку до квартиры, клумбу там, возле подъезда вскопал.

  А как насчет посидеть несколько часиков возле лежачей старухи, обозленной на весь свет? Слушать какая мразь ее невестка, сын тряпка, неблагодарные внуки. Тварь помойная -  соседка со своими кошками. Мишка пьянь с соседнего подъезда. Сволочь Танька, увела нормального мужика. И т.д., и т.п.

  В душной, вонючей комнате. Потому что окно – сквозняк. Пыльные шторы открыть нельзя – свет прям в шары светит.

  “И не шоркай оглоблями своими, выблядок”, вроде тихо сказано, но всё равно слышно.

   Короче, Анна Павловна оказалась чудо как хороша в придумывании мер наказаний для должников. Так что с тех пор к игре все относились серьезно.