Некромант, козел и я

34.

Когда я добралась до домика, небо начало приобретать багровые цвета. А пелена тьмы рассеялась, точно ее и не было.

В общаге было непривычно тихо, все беломагические  студенты еще спали, в столь ранний час, а я стараясь как можно тише бежала по лесенкам. Ведь если бы кто-то увидел, когда темная чародейка явилась в домик, все бы подумали не на ночные интрижки, а на что-то запрещенное. Впрочем, мы стащили цветок из кабинета декана, что тоже являлось преступлением. А призраки, явившиеся, сегодня только доказывали, что в светлых корпусах магунивера творилось что-то неладное.

Я быстро забежала на свой этаж, не чувствуя своих ног. Казалось, под моими ступнями не было ничего, и я по-прежнему находилась в лапах приведений. Сердце колотилось, как безумное, и стоило только переступить порог блока, как я тут же закрыла двери на все замки. В том числе и магические.

Потребовалось несколько секунд, чтобы придти в себя. Здесь я была в безопасности. Рядом с источником темной магии, Авитусом, Луи и Майклом. Рядом с ними я была в разы сильнее и…

Я сглотнула, схватившись за волосы, точно хотела их выдрать. Дыхание сбилось и, казалось, пройдет еще секунда и Лисандра Аншей, некромантка, которая поведала не мало, расплачется, точно дитя. К горлу подступила тошнота, и я медленно развернулась, ощущая всю тяжесть своего тела.

Бенхар сидел на кресле, держа в руках древний свиток по искусству воскрешения, не обращая на меня никакого внимания. Лишь поглаживал  Авитуса, который устроился рядом с ним, тихо посапывал, подергивая каменным копытцем. В блоке стояла устрашающая тишина.

- Декан спалил, что глиновое украли. И он очень-очень зол, - скучающе пробормотал Майкл, не отрываясь от чтения, точно старался меня не замечать. – Кажется, ты не сумела справиться со своей единственной задачей, Аншей, - недовольно буркнул он, и я поняла, что дела моего соседа тоже «не очень».

Однако, как мне и предвиделось, Бенхар сумел похитить злосчастный цветок. А поскольку в общаге была тишина, декан ни о чем не догадался. По крайней мере, пока. Глиновое стояло на столе, грея свои странные уродливые листочки под светом лампы. Нам нужно было его осмотреть, и желательно, до того, как Атакор явится сюда. Но сейчас мне нужен был Луи.

Проигнорировав возмущенного парня,  на не сгибающихся ногах поплелась в свою комнату. Бенхар так и не удостоил меня взглядом, когда я прошла мимо него. Нет, Майк показательно меня игнорил. Отчего на душе становилось не по себе.

Ну да, декан узнал, что глиновое украли. Но я выполняла свою задачу хорошо. Я увела его даеж в оранжерею, да и сам Майкл уже справился со своим заданием и ушел из декановского кабинета. Значит, его не застали на месте преступления. Да и Атакор рано или поздно все равно бы узнал, что цветочек его сперли. Раздражение Бенхара было неуместным. Поэтому одна уставшая некромантка решила списать все на взаимную неприязнь и стрессы.

Дверь моей комнаты закрылась, отрезая меня от злого соседа. Я приоткрыла штору, чтобы выглянуть во двор. На улице было тихо и безмятежно, точно ничего не произошло. Не было и признаков того ужаса, который случился с ведьмой. Словно проблема была во мне. Это я ударилась головой и…

Я отошла от окна, принявшись снимать с себя это гоблиново платье. Оно пропиталось грязью из лужи. На подоле красовались замечательные зеленые пятна от травы, которые не отстираешь даже магией. Да придется купить светлой магине  новое платьюшко. А это останется мне на память.

- Это что такое?! – завопил вдруг голос Луи позади меня. – Лисси! Что с тобой случилось?!

Я тут же постаралась прикрыться платьем, чтобы темный дух не увидел меня в одном неглиже. Но, кажется, хранителя моя нагота совсем не смущала. Он в два быстрых шага подошел ко мне и начал разглядывать мой потрепанный видок. А выглядела я, могу представить, не очень. Падение в лужу. Падение с высоты в лужу. Разглядывание ночного неба, валяясь в луже.

Да-а... пожалуй, я не буду смотреться сегодня в зеркало.

Дух отметил несколько ссадин, царапин, стертые ступни, разбитые коленки и прочие синяки. Я еще и стояла в одном нижнем белье, так что... Луи успел осмотреть все... и даже больше.

- Луи, я попала в…

- Ма-а-а-айк Бе-е-енхар!.. – грозно проорал дух, что у меня даже голова закружилась.

Я кинулась к нему, быстро закрыв рукой рот, и шикнула.

- Не надо его звать, Луи, пожалуйста. Все нормально, ну почти, мне нужно тебе кое-что расска...

Хранитель лизнул мою руку своим холодным, но отвратительно мокрым языком, что мне пришлось ее убрать. Фу! Как же мерзко. И это отец тьмы? Глашатай проклятой госпожи? Ведет себя не хуже нас с Майклом. Видимо, поэтому он и пришел, почувствовал  в нас свои родственные души.

- Как это не надо, дорогуша?! – возмутился Луи, глядя на меня очумелым взглядом. – Как это не надо? Это он бросил тебя там одну с этим плешивым деканом. Я ему говорил, что нельзя доверять этому…  Говорил!

Луи чуть ли не задыхался от возмущения. Он был не на шутку встревожен, что темной энергии в нашем блоке стало в разы больше. Даже на секунду показалась, что я дома, в родной обители. Но...

В дверь постучали. А затем наглым образом открыли. Но на мое удивление тем злостным нарушителем личного пространства оказался не Майкл, а Авитус, который просунул свою милую мордочку в комнату и уставился на меня. Его глаза сделались больше, а очки, которые достались ему от скучного прошлого, вдруг слетели на пол. На козлик не обратил на это никакого внимания, лишь заорал так, что на этот раз рот ему закрыл сам Луи.

- Мне тоже это не нравиться, - прошептал хранитель беспокойному козлу. – Мы потом разберемся с наглым некромантиком, пока нам нужно…

Оба уставились на меня, будто читая мысли друг друга. Авитус перестал сопротивляться, а Луи поднял очки козла, вновь водрузил их на его нос.

В этот момент я заметила, что Майкл стоял в дверях. Его хмурый взгляд тоже был прикован к одной бедовой ведьме, которая сегодняшней ночью была королевой местной вечеринки. Я глупо улыбнулась, не зная, что делать в такой ситуации, и пожала плечами. Его глаза метались от синяков к царапинам, от царапин к грязным волосам, от волос к моему лицу. Сказать, что Майкл был в бешенстве, ничего не сказать.