Некто Рвинский

Виктор

Глава седьмая

Эта поездка мне определённо начинает нравиться. Где бы ещё я встретил столь неординарных личностей, с которыми можно интересно беседовать, не прикладывая особых усилий. Несмотря на кажущуюся простоту этих разговоров, они давали неплохую пищу для размышлений.

В следующем вагоне, судя по открытому пространству с двумя рядами столов, должен был находиться ресторан. Неожиданно возникший, словно из-под земли, плотный человек в белой курточке, учтиво осведомился, не желает ли господин ознако­миться с меню. Не менее вежливо я отказался, но видя грустное лицо мужчины, решил заказать чашечку кофе с пирожным.

В ресторане было пусто и мне, как единственному посетителю, оказывалось особое внимание. Принеся кофе, мужчина настойчиво порекомендовал мне различные блюда местной кухни. К сожалению, я был вынужден огорчить доброго человека, сославшись на отсутствие аппетита.

В ответ мне пришлось выслушать небольшую лекцию о вкусной и здоровой пище и важности регулярного питания в современных условиях. Однако быстро убедившись в отсутствии должного эффекта, он оставил меня наедине с пирожным.

Дверь ресторана медленно открылась. На пороге стоял невысокий, начинающий седеть мужчина в брюках и лёгком джемпере-безрукавке, одетом поверх светлой рубашки. С работником ресторана у него спонтанно состоялась увлекательная беседа, где каждый пытался объяснить свою точку зрения на вопросы питания. Придя, наконец, к соглашению и заключив устный договор о взаимовыгодном сотрудничестве, стороны разошлись, как в море корабли.

Гражданин в брюках направился к моему столику, хотя вокруг было пусто, и вежливо поинтересовался, не занято ли здесь. Мной незамедлительно был дан исчерпывающий ответ, состоящий из единственного слова нет. Гражданин уселся напротив и с интересом стал смотреть в окно.

Дождь начал стихать, но в небе по-прежнему продолжали клубиться серые тучи.

— Что может быть лучше плохой погоды, — сказал мужчина. — Это вдохнов­ляет.

— Мне нравится осень, — тихо говорю я, созерцая далёкие облака.

— Да, порой, бывают неплохие деньки, — соглашается он. — Сырые и ветре­ные. В это время я люблю отправляться в путешествие.

— На юг? — лениво интересуюсь я, продолжая пить кофе.

— Просто передвигаюсь на поездах и провожу всё время в дороге, наслаждаясь непогодой за окном.

Мне нечего сказать, я занят пирожным, и мы просто разглядываем природные пейзажи.

— Вам не кажется, что мы двигаемся по кругу? — неожиданно произнёс он.

— Возможно, — пожал я плечами.

— Проезжая страны и города, я чувствую, что уже был здесь когда-то, — за­думчиво сказал мужчина. — Это смутное ощущение повторяемости событий жизни. Я пытаюсь вспомнить, но оно ускользает от меня, и остаётся, только грустный осадок невыразимого.

— Спасибо, — поблагодарил он за принесённое блюдо жареного мяса с карто­фелем и овощами.

Некоторое время, мужчина ел, не забывая, при этом, посматривать в окно.

— Двигаясь по кругу, — напомнил он о себе, — мы обязательно вернёмся туда же, откуда мы выехали, чтобы снова двинуться дальше. И всё, встреченное на пути, будет, всего лишь, повторением пройденного.

На самом деле, — понизил он голос до шёпота, — мы находимся в одном и том же месте, несмотря на смену декораций вокруг нас.

— В каком? — с любопытством спросил я.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Может, у каждого оно своё. Пространство имеет замкнутую природу, но нам кажется, что оно уходит в бесконечность, — ловко подцепил он кусок мяса и отправил в рот. — Всё в природе имеет циклическую основу.

Вот и крутимся, как белки в колесе. Дорога уходит вдаль к линии горизонта, и, как ни старайся приблизиться, ничего не выйдет. Горизонт всегда остаётся недоступным. Правда, есть такие белки, которые осознали это.

Мужчина спокойно вытер губы салфеткой и откинулся на спинку стула.

— Они перестают крутиться и просто смотрят по сторонам, получая удовольствие от движения, — взглянул он в окно. — Теперь колесо само вращает их.

Дождь закончился, и сквозь тучи, иногда, проглядывало тусклое солнце, озаряя облака ровным светом своих лучей. Вдоль дороги блестели многочисленные лужи, отражая в себе тёмный лес с тесными рядами высоких деревьев.

На поворотах поезд изгибался дугой, словно двигаясь вперёд по гигантскому кругу и, тогда, действительно, казалось, что мы едем вокруг бесконечного моря лесов и полей.

Мужчина продолжал разглядывать меня.

— Вы, похоже, не местный?

— Почему вы так думаете?

— На вас мундир поручика давних лет.

— Мы артисты.

Мужчина снисходительно улыбается.

— Согласен. В некотором смысле, мы все артисты. Другое дело, что здесь нахо­дится узловая точка пересечения миров.

Я удивлённо взглянул на него.

— Существует мир кольца, — устало сказал он, — но у него имеется множество виртуальных клонов, которые могут пересекаться, и, при этом, персонажи одного мира могут оказаться в другом.

Я озадаченно почесал затылок.

— А мне казалось, что это сон.

— Можно и так сказать, — иронически произнёс мужчина.

— И что же делать?

— Оставаться в текущем моменте, — мужчина развёл руками. — Даже, если он не настоящий.

Я задумчиво посмотрел в окно, провожая взглядом стаю ворон на фоне светлеющих облаков.

— Это ограбление! — раздался сзади хорошо поставленный, но равнодушный голос.

У дверей стоял высокий мужчина в длинном плаще с поднятым воротником и широкополой шляпе, низко надвинутой на глаза в теат­ральной маске. В руке был небольшой чёрный пистолет. Выглядел он, как типич­ный гангстер прошлого века, и для полноты картины не хватало, только старинного автомата.