Немного глупостей, щепотка решимости и килограммы обаяния

Глава 36

Трёхчасовой полёт подошел к концу. Индикатор «застегните ремни» погас, и люди, расталкивая друг друга сумками, начали выстраиваться в очередь на выход. Контингент этого рейса заметно отличался от курортного, где глаза путешественников блестели, а по салону, несмотря на суровые предостережения персонала авиакомпаний, летал чуть заметный запах алкоголя. Из Стокгольма в Россию возвращались серьезные люди, мечтающие поскорее пройти границу и тут же отправиться решать накопившиеся, за время их отсутствия, дела. Дружелюбные стюардессы прощались с пассажирами, выпуская иностранцев вперемешку с соотечественниками Боголюбовой из замкнутого пространства металлической птицы. Разгладив рукой примятые коричневые, в небольшой квадрат, твидовые брюки, Софья элегантно накинула на плечи кремовый шерстяной жакет и, потянув за собой необъятный чемодан, прошла по трапу к вместительному автобусу, отъезжающему к зданию аэропорта. От Родины психиатра отделял лишь паспортный контроль.

Как обычно, вернувшись из недельной поездки, вместо маленькой сумки с документами и сменной одеждой, Соня катила огромного зеленого чемоданного монстра на колесах, ласково называемого ею Крокодилом. Крокодил служил ей верой и правдой не один год, и даже когда она случайно забыла застегнуть молнию, отправив чемодан в путешествие по недрам багажного отсека самолета, Кроко доставил все вещички психиатра в целости и сохранности. Хотя, глубоко в душе Софья подозревала, что спасла вещи не устрашающая внешность её багажа, а твердая уверенность воришек в том, что Крокодила уже вскрывали.

В эту поездку Крокодил был наполнен истинно шведскими подарками для близких людей: симпатичные кожаные клоги для мамы, представляющие собой средневековую обувь на деревянной подошве, фигурка древнего викинга для любознательной сестры, большой мягкий лось для Юли, несомненно перекочующий в будущем в цепкие ручки Алины, книга для Маргариты про местный колорит, шоколад, алкоголь и, естественно, рыба коллегам, на которую Соня за неделю уже устала смотреть. Даже Пономарев удостоился чести получить яркий, красочный магнит.

Не затягивая процесс вручения подарков, Соня поймала такси и отправилась прямиком на работу, с целью избавиться от нескольких килограммов подарков и узнать расписание приема пациентов на следующую неделю. К сожалению, конференция не предполагала последующего отпуска, и Софья была вынуждена отправиться прямиком с «корабля на бал».

Оставив Крокодила в раздевалке, Боголюбова одарила всех присутствующих вкусными деликатесами и, успев рассказать начальнику подробности поездки, ждала у стойки администратора клиники нужную ей информацию.

- Софья Андреевна, подождите минутку, я сейчас достану расписание, - попросила администратор Екатерина, заваленная ворохом бумаг. Что ни говори, а в осенний период количество пациентов клиники росло как на дрожжах.

- Конечно, - машинально ответила Боголюбова и тут же услышала рядом с собой завораживающий голос Макова:

- Софья! Как поездка? – непринужденно поинтересовался коллега. Несмотря на то, что даже в белом халате Даниил был подобен всемирно известной кинозвезде, Боголюбова смотрела на него уже без розовой пелены на глазах. Как ни странно, ей было приятнее общаться с ним как с другом или коллегой, чем испытывать те самые ни к месту романтические чувства, заставляющие её голодать, чтобы приобрести более модные формы, чем её ярко выраженные округлости.

- Лучше не бывает. Вот, тебе селёдочку привезла, - припоминая неловкую ситуацию с поимкой Пантюкина, Соня до сих пор точила на Даниила зуб, в связи с чем решила наградить его не слишком аппетитной рыбиной с выпученными глазами, в которых отражались все муки копчения. Однако, к досаде психиатра, коллега жутко обрадовался подарку, рассыпавшись в благодарностях.

- Ничего нового не случилось, пока меня не было в клинике? – отвернувшись от пламенных объятий Макова с рыбиной, спросила она у врача.

- Не считая того, что ты лишилась своего постоянного пациента – ничего глобального, - пояснил Даниил.

Проследив за взглядом эскулапа, Соня обнаружила на стойке регистратуры стопку свеженьких газет. Развернув одну из них, Боголюбова углубилась в чтение. Маков молча ожидал. Первый разворот издания венчал огромный портрет Пономарева с несчастным выражением глаз и недвусмысленное фото колоритной помойки. Не сразу поняв смысл статьи, Софья перечитала её дважды. Выходило, что Виталий Петрович потерпел крах. Основной доход Пономарева стремительно уменьшился, поскольку олигарх невыгодно вложился в горнодобывающую отрасль и прогорел. Сочувствие и неприятная горечь внутри тут же накатили на Соню. Она могла лишь сожалеть о том, что в такой сложной ситуации, бывший миллионер более нуждается в лечении, чем раньше, но зная гордость своего экс-пациента, девушка не сомневалась в том, что Виталий как фрегат мчится решать свои неурядицы, не жалея себя.

- Его дела совсем плохи? – оторвалась от чтения Соня.

Даниил Харитонович забрал из рук Софьи газету и, аккуратно положив её на место, ответил:

- Из того, что я слышал – да. Пресса молчит, потому что Пономарев надавил на свои оставшиеся связи в СМИ, но кое-что всё же просочилось: нашего Виталия Петровича одолевают кредиторы. Он в долгах, как в шелках.

- Вот она, цена богатства, - Соня вздрогнула, решив, что ни за что на свете не хотела бы оказаться на месте Пономарева. Имея всё, разом оказаться на самом дне с ворохом проблем? Такое и в страшном сне не приснится. – Думаю, мы должны ему помочь, - сказала она.