Ненаписанное письмо

Ненаписанное письмо

Рассказ первый

ПОВАРИХА С НЕЖНЫМ ЛИЧИКОМ

Я работала в детском саду заместителем заведующей по административно-хозяйственной части, проще говоря, завхозом. В мои обязанности входило много чего. Я отвечала за всю документацию и делопроизводство: печатала приказы и относила их на подпись, проводила инструктажи по охране труда, через меня проходило начисление зарплаты сотрудникам и сбор платы за детский сад от родителей. Вся кухня находилась в моем непосредственном подчинении: повара, кухонные работники, и, кроме них, рабочие по зданию, вахтеры и охранники.

Был самый обычный рабочий день. Я собралась пойти на кухню, проверить, все ли в порядке, и заодно выйти через их дверь на заднее крыльцо покурить. Не успела я войти, как ко мне кинулась худая, очень активная и быстроногая женщина средних лет, с жёлтыми волосами, завязанными в хвостик и нездоровым цветом лица - кухонная работница Ольга.

- Анна Сергеевна, ну у меня опять "фейри" закончился, и тряпок не хватает! И тараканы замучили! Вы когда уже средство от тараканов закажете?

- Я все, что могу, делаю, - ответила я с улыбкой, - будет тебе и "фейри', и тряпки, и средство от тараканов. Прямо сегодня будет. Ты, главное, не пропадай больше так надолго, хорошо? Работник ты ценный, этого не отнять. Один у тебя недостаток - как уйдёшь в запой, так целый месяц не появляешься.

Ольга смущённо опустила глаза:

- Да, есть у меня такая беда, не будь я запойной, цены бы мне не было, все так говорят. Не знаю, как уж так получается. Начинаю в компании пить, наутро они все накрасятся-намажутся, и на работу. А я так не могу, не умею, мне надо опохмелиться и ...

Она махнула рукой.

- Так ты и не начинай, дорогая. Возьми себя в руки, пойми, что тебе запрещена только одна рюмка - первая. Объяви пьянству бой. У тебя же дети, ради них надо держаться.

По пути мне встретилась совершенно незнакомая женщина, тоже средних лет, в белом фартуке и белой косынке на голове. Впечатление она производила самое что ни на есть приятное. При виде меня она застенчиво поздоровалась и потупила взгляд, выражение её лица излучало скромность и нежность. Видно было, что женщина безмятежно-спокойна и счастлива.

- Вы новый повар? - спросила я.

- Да, я Альбина Нифонтова, можно просто Аля.

На заднем крыльце курили две наши поварихи - Нинка и Ленка. Я присоединилась к ним, достала сигареты и зажигалку.

- Девочки, - неожиданно для самой себя, сказала я им, - вы, пожалуйста, новую повариху не обижайте, хорошо?

Мне показалось, что наши грубоватые нахалки того и гляди обидят такую нежную скромницу.

- Да вы что? - возмутилась Ленка. - Я же её знаю, мы с ней раньше работали!

- Так это ты ее сюда привела?

- Нет, она сама пришла, но я её знаю и не собираюсь обижать, ещё чего!

Аля оказалась доброй и приветливой женщиной, она легко нашла общий язык и с девчонками на кухне, и со мной, хотя характер у меня не сахар. Частенько приносила мне то булочки, то запеканку, чего не дождёшься от других поварих.

Иногда к ней заходил муж, представительный такой мужчина, плотного телосложения, с залысинами. Часто забегали и дети, мальчики-двойняшки, они учились поблизости в школе в девятом классе. Рома и Коля были симпатичные, опрятно одетые, с той невероятной харизмой, присущей лишь воспитанным на правильных ориентирах мальчикам подросткового возраста.

И вдруг...

Аля зачастила ко мне в кабинет с просьбой позвонить по телефону. Тогда сотовые были далеко не у всех, поэтому люди звонили откуда придется: с рабочих телефонов, с домашних, с автоматов на улице.

Я была занята делопроизводством, но прекрасно слышала все разговоры. Впрочем, они были короткие и состояли из одной и той же фразы:

- Папа не приходил? - спрашивала Аля у одного из сыновей, а, услышав ответ, грустно возвращала трубку на рычаг и молча выходила из моего кабинета.

Так продолжалось примерно неделю. А потом, после очередного звонка, Аля вдруг залилась слезами и стала рассказывать мне:

- Анна Сергеевна, от меня ушёл муж.

- Почему ты так думаешь? Может, он пропал и надо заявить в милицию, в розыск, мало ли что могло случиться.

Аля грустно покачала головой:

- Нет, он сам мне сказал, что уходит, сказал, куда уходит, к кому. Но я надеялась до последнего, что он одумается и вернётся...

Она продолжала, не переставая рыдать:

- Ведь мальчики его первые и единственные дети! Ладно от меня, но от них-то как он мог уйти?

- Да такие мальчики хорошие, - поддержала я, чувствуя, что сама сейчас заплачу.

- Они мне каждый вечер говорят: "Мамочка, не плачь, только, пожалуйста, не плачь!" А как тут не плакать?

Мне все же хотелось верить в лучшее, и я сказала:

- Ну подожди, дай ему время, ведь всего неделя прошла, может, он ещё вернётся!