Непокорная Зая

Глава 1

Пенсионерка — звучит как музыка! Вот и пришёл долгожданный отдых. Да здравствует свободная, беззаботная жизнь! Природа. Свежий воздух. Тишь и благодать. Птички поют. Грибочки меня ждут.

За спиной хрустнула сухая ветка под чьими-то тяжёлыми шагами.

Стремительно оглядываюсь и застываю в шоке.

Посредине поляны стоит небольшой космический корабль, напоминающий уже всем давно известную летающую тарелку. От неё ко мне решительной поступью направляются пять мужских особей: рослые, статные, в обтянутых комбинезонах.

Медленно поднявшись с пенёчка, на котором отдыхала от грибной одиссеи, опираюсь на посох, помогавший искать под листвой маслята, и замираю в ожидании.

На некотором расстоянии от меня четверо останавливаются, а один, двигаясь всё так же решительно, подходит вплотную. Хватает меня за талию, приподнимает перед собой и начинает внимательно рассматривать. Появляется стойкое ощущение, что я младенец в подгузниках и скоро эти подгузники начнут проверять на сухость или влажность.

Оторопь, в которой пребываю первые несколько секунд, как рукой сносит. Не знаю, что они о себе возомнили, с такими прекрасными ликами, но в человеке (как и в инопланетяне) всё должно быть прекрасно — и тело, и душа.

Не долго думая, я осаживаю нахала посохом, в который вцепилась мёртвой хваткой в момент «вознесения».

От неожиданности пришелец резко меня отпускает.

Не удержавшись на ногах, жёстко приземляюсь на пятую точку. Морщусь, и тут же подскакиваю как резиновый мячик. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и со спринтерской скоростью рванула прочь, забыв про корзину с грибами.

Почуяв азарт охоты, инопланетники бросаются вдогонку.

Один из них, более шустрый, опередив других, внезапно выскакивает передо мной и преграждает путь. Глядя на его огромную мускулистую фигуру и предположив, что по физическим параметрам он вряд ли отличается от наших мужчин, я со всей своей женской моченьки пинаю ему промеж ног.

Красавчик мгновенно цепенеет.

Достаточная реакция, чтобы воскликнуть:

— Да! Не отличается!

И, не дожидаясь его разморозки, обогнув данное изваяние с правого фланга, понеслась вскачь, перескакивая через валежник и кустарники с прытью молодой кобылки. О том, что являюсь новоиспечённой пенсионеркой, мне как-то и не вспомнилось.

Долго ли, коротко продолжались перегонки с судьбой, не берусь судить. Но когда послышались хрипы в груди и лёгкие отказались принимать кислород, пришлось остановиться.

Выровняв дыхание, осматриваюсь и обнаруживаю, что не знаю, где нахожусь. Заблудилась! Да и что удивляться? При спасении своей невинности разве будешь обращать внимание на такие мелочи — куда бежать? Теперь хоть налево, хоть направо — всё едино.

Присаживаюсь на трухлявенький пенёк и начинаю перебирать в уме всё, что знаю про спасение заблудившихся.

Искать их начинают не сразу — это первое.

Второе — в этих местах я новенькая и меня искать вообще никто не станет. В деревне, в которой купила домик, две бабульки божьи-одуванчики и восемь летних дач горожан. Из всего перечисленного напрашивается единственный вывод: спасение заблудившейся в руках самой заблудившейся. Поэтому встаём и идём куда глаза глядят.

И шла я таким образом очень и очень долго. А когда мои ноженьки отказались нести, села на очередной пенёк и, пригорюнившись, подумала:

— Ну и что, меня ловить кто-нибудь будет?

Да, будут! Вон их тарелочка медленно проплывает. Ищут, окаянные.

Ну нет. Без боя не сдамся!

Меланхолии и депрессии как не было. Подскакиваю и, прижавшись к ближайшему дереву новоявленным лазутчиком в стане врага, почти сливаюсь с ним воедино.

Но, видимо, у преследователей специальные приборы по обнаружению живых объектов, ибо корабль зависает прямо надо мной.

И снова я стартую со спринтерской скоростью, как будто и не была только что обессиленной и немощной. Однако силёнок хватает минут на пять. Это был последний рывок в вечность. Всё! Приходите и берите тёпленькую. Ни рукой, ни ногой уже не дёрну.

Оглядываюсь и никого не обнаруживаю.

Неужели оторвалась?

Обессиленно валюсь на землю и отключаюсь от перенапряжения.

В себя прихожу, или лучше сказать просыпаюсь, утром следующего дня. Рядом он — наглый инопланетянин. Сидит на земле, на расстоянии вытянутой руки. Не шевелится. Но смотрит.

Приподнимаюсь с отчётливым ощущением, что с листочками да веточками в волосах и на одежде похожа на пугало. Всё тело — сплошной синяк. Нет ни единого участка, которое бы не болело.

Стараясь не кряхтеть и не стонать, присаживаюсь. Облокотившись спиной о ближайшее дерево, незаметно шарю пальчиками позади себя в поисках защитного орудия. Под правую руку что-то попадает: камень или отполированная деревяшка. Вцепившись мёртвой хваткой в находку, замираю в ожидании.

— И сколько тебе годочков то, блаженная? — мягко так и проникновенно на чисто русском языке задаёт вопрос преследователь. И не дожидаясь ответа, продолжает: — До старости дожила, а мудрости не прибавилось. Ты избрана стать спутницей представителя Высшей Расы и должна гордиться оказанной чести! А вместо благодарности заставляешь гоняться и искать тебя.

Из его речи я вычленила только слова: «дожила до старости».

— Мне пятьдесят пять лет! И это ещё не старость, но и не возраст невест! Чего ты ко мне прикопался, блаженный? — передразниваю. — У нас на планете миллионы девушек ждут своих суженных. Вот ступай к ним и предлагай себя. Чего ко мне-то прицепился?

— Мы выбираем подруг по знакам, посланным свыше. Первая встреченная женщина — и есть предназначенная судьбой. Ты избрана и должна подчиниться. Таков Закон.

— Ничего я тебе не должна, придурок! Мы свободная раса людей и никому не принадлежим. Твои законы писаны для таких, как ты, но не для меня! Но вопрос имею — почему ты так хорошо говоришь на нашем языке?

— За придурка ответишь, — спокойно заверяет. — Я знаю все земные языки. И Закону ты подчинишься! — Говорит миролюбиво, но при этом в каждом слове сквозит непоколебимая уверенность в собственной правоте.