Непристойное предложение Ли Фосовей.

Непристойное предложение Ли Фосовей.

Неприличное предложение Ли Фосовей.

Розанов снял пиджак и удобно устроился в среднем кресле. Удовлетворенно огляделся. Бизнес-класс этого самолета, поражал роскошью и тянул на уровень личных апартаментов. Комфорт повышенной линии, устранял негодование от ценника на билеты. А какой вид из окна! Будет, через несколько минут. Бр-р-р. Привлекательный шатен невольно передернул широкими плечами. Несмотря на весьма брутальный вид и возраст за тридцать, он по-детски боялся летать и старательно отгонял от себя надвигающуюся неизбежность предстоящего взлета.

На место у иллюминатора сел следовавший за ним Василий Савельевич Боровой, начальник службы безопасности их фирмы и по совместительству акционер и соучредитель. Близкий друг с детских коленок, надежный напарник во всех греховных приключениях и почти брат. Мощный мужчина около сорока, впечатался в податливое сиденье как влитой и с профессиональным интересом осмотрел взлетную полосу. Вот кто-кто, а он не боялся нестись по воздуху в жестяной коробке, набитой такими же смертными.

—А можно мне у окна? — Это уже Ли Фосовей, так называемый имидж-дизайнер их строительной фирмы, а до недавнего времени просто офис-менеджер или как она сама себя представляла, завхоз по ручкам.

Женщина, утратившая точный возраст где-то между двадцатью и сорока. Очень привлекательная, в меру ухоженная и модная особа, с большим запасом энергии и оптимизма, которые, в отличии от багажа, не терялись ни в одном аэропорту и не при каких обстоятельствах.

—У окна, что? —уточнил главный телохранитель розановского тела. Он не любил всей этой женской недосказанности и неточности. Задавая ему какой угодно вопрос, любая дама обязана была оговорить сначала все нюансы, даже самые незначительные.

—Сесть у окна. —Фосовей дерзко хмыкнула. —Или вы подозреваете, что я захотела у окна… форточку открыть? —Накрашенные ярко красной помадой губы, выгнулись в ироничной улыбке.

—От таких, —крепкий мужчина обвел ее всегда подозрительным взглядом. —Я ожидаю чего угодно, а с вашим-то интеллектом, — в словах слышалась не особо скрываемая ирония. — и вашей фантазией…

Да, на повышение она пошла именно из-за нестандартного взгляда на привычные вещи и буйным, даже пугающим коллег воображением.

—Нет, сейчас я хочу только место у окошка. — Женщина миролюбиво притушила искры зарождавшегося скандала.

Мало ли, еще с самолета снимут, а ей очень хотелось домой. Эта недельная командировка уже порядком надоела своими бесконечными переговорами и встречами, рабочими обедами и деловыми ужинами. Еда, еда… Ей теперь срочно нужно в родной спортзал и обожаемый бассейн. И как там переносит разлуку, оставленный соседке кот?

—Видите ли, уважаемая Наталья Сергевна, — Боровой предпочитал называть ее настоящим именем, а не коротким, творческим псевдонимом. — Место у окна самое почетное в этом, — Василий Савельевич лукаво осмотрел свой ряд кресел. —Строю. И поэтому его должен занять самый главный из нас троих, то есть…

— Тимофей Трофимович. —захлопала в ладоши Ли. Розанов просто душка и конечно уступит ей свое право. — А поскольку он отказался он этой привилегии, его место может занять…

—Я! —Оборвал Боровой.

—На каком основании? — Подозрительно насупилась женщина и сжала губы в утиную гузку.

—На основании должности. Я главный заместитель, помните?

—А как же. —Ли сникла.

—И согласно трудовому договору, должен! Слышите, дорогуша? Должен, замешать своего руководителя на его посту.

—Очень смешно, —сухо констатировала Ли.

—А вы милочка можете выбрать из двух оставшихся, — подбодрил ее Тимофей Трофимович, совсем не обращая внимания на возмущённый взгляд уже устроившегося Борового. —Рядом с Василием Савельевичем или чуть дальше. — Розанов оглянулся и показал на пустое место в следующем ряду. —Заверяю вас, оба кресла не менее комфортабельны чем Васино.

—Спасибо… —грустно вздохнула женщина и упала в объятья… нет не Борового, к его счастью, но в объятья кресла по соседству. Что скрывать, она сделала это из чувства ущемленного самолюбия.

Розанов довольно кивнул. Можно вечно смотреть как горит огонь, льется вода и пикируются эти двое. Их диалоги круче чем стендап на любимом канале. Все эти скрытые угрозы, оскорбления и явное (но тщательно скрываемое) неравнодушие друг к другу.

Вася провел рукой по выбритой до блеска голове и почесал двухдневную щетину на подбородке. Тяжко вздохнул и недовольно покхекал. Уставший после длительных переговоров, безопасник мечтал закрыть глаза и проспать весь полет, но служебный опыт предсказывал, что вертлявая финтифлюшка помешает его планам. А ведь перед командировкой он настаивал на ее отселении в низшие слои самолета! Но Розанов, испытывавший нервозность в летательных аппаратах, таскал с собой горе-дизайнера как отвлекающее вещество. Она много щебетала и достаточно интересно шутила. Хозяин это любил, с готовностью хохотал над каждой шуткой и забывал о количестве километров, отделявших его от твердой земли.

Вот и на этом взлете Тим с интересом вкушал ее рассказ о приключениях в заграничном магазине. Ожидаемо, она ухитрилась что-то напортачить с кредиткой.

— Когда мы подошли к кассе, — размахивая руками, нет, не говорила, а демонстрировала в лицах Розанову Ли. —Они так уставились на меня, так уставились! Все эти продавщицы и охранники! Представляете, с настоящим оружием! Они готовы были пристрелить меня, стоили только дернутся в сторону выхода.

Фосовей развернулась от Борового на сто восемьдесят градусов, обратив лицо к хозяину.

—«Как жаль, что они этого не сделали». —Удрученно подумал Боровой.

Сосед по креслу мог видеть только ее спину, затянутую в шелк. Платье в крупную черно-белую полоску, вертикально линеевшую ее тело, неприятно рябило усталые глаза безопасника и раздражало еще больше.

—А потом стали задавать…

—Может минет? —Громко и грустно перебил Вася. Он долго ждал тишины, но и его железобетонное терпение закончилось.