Непростые похождения в Хазборде

Существо в лесу

Меня зовут Аламир. Когда-то я встретил в своих странствиях одну очень любопытную особу. Как сейчас помню ту ночь. Темный лес, ночные звуки, черное небо. Огибая одно дерево за другим, я шел в тени деревьев, изредка разглядывая месяц зарождающей луны. И вдруг в ночи я увидел огонек. Ровный уверенный свет манил к себе. Посреди небольшой полянки ровным пламенем горел небольшой костер. Деревья плотно обступали его, как будто грелись, стремились быть поближе к пламени. И среди деревьев сидела сгорбленная фигура в плаще. Вдалеке заухала ночная птица, но почти сразу замолкла. 
-Будь здрав, добрый человек. Позволь присоединиться усталому путнику к твоему уютному очагу и утолить жажду в голоде и пище, разделив наши припасы.
О как я загнул.  Даже не ожидал, что среди ночи в глухом лесу я вдруг вспомню уроки риторики. Но дело было сделано и притом весьма успешно. Фигура в плаще приглащающе махнула рукой, и я незамедлительно приблизился к огню.
Основное дело сделано – я подсел к чужому костру по приглашению человека, который его разжег. Огонь в своем проявлении очень добр к людям, которые его зажигают. А уж без защиты костра, предаваться сну в лесах нежити совсем дохлое дело. 
И я, и этот ночной путник, находились в лесах печальной славы. Печальной не только тем, что нежить может в прямом смысле слова съесть тебя. Люди, живущие рядом с лесами Темного леса, не любят эти места за другое. Людям почему то обидно похоронить своего отца, деда, родственника, совершить все обряды погребения, пожелать ему успехов в загробной жизни, а на следующее утро увидеть, что могила вырыта, а тело пропало. И потом, гуляя по Темному лесу, можно увидеть своего родственника, бегущего за тобой во главе толпы из нежити. И тут предстоит выбор – или убежать, или быть съеденным. Причем твой любимый и родной при жизни человек, первым вопьется своими еще крепкими зубами тебе в горло, ломая шею, стараясь выгрызть все самые лучшие куски мяса. Поэтому для людей Темный лес – печальное место.
Нежить боится солнечного света. Не все, но большинство. Ночью, чтобы выжить, нужно или быть священником, молитвами отгоняя злую силу, либо служителем темного культа. Но простые люди, далекие от религии, верят, что круг из соли, выложенный вокруг костра, не дает нежити прохода. Кто то говорит, что это работает, и нежить даже близко не подходит к костру. Кто-то, с пеной у рта, утверждает, что если человек не слишком в это верит, то это бесполезно, и нежить доберется до людей. При этом, у того, кто орал, что круг из соли зависит от веры в него, при споре обнажались глазные зубы, огого какой длины.
Я в соль верил. Верил в то, что круг из соли обережет меня. В то, что у меня все будет хорошо. Еще я верил в мир, свет, любовь, и в добро, которое обязательно победит зло. Поставит зло на колени, подымет меч, и вобьет его в глотку. А потом будет смотреть на его агонию и радоваться. Вот только будет ли это добро тем же самым добром, когда оно боролось со злом?
Фигура у костра не шевелилась, когда я присел у костра, вытянул руки к огню. Нелегко парню сидеть тут, вон даже не пошевелиться.
Наконец, когда молчание стало совсем давить на нервы, незнакомец поднял руки и откинул капюшон. 
Я резко отпрянул назад. Руки беспомощно стелились на земле, пальцы искали хоть что-то, что можно было схватить. Дыхание от ужаса замерло, только через несколько мгновений я с силой смог выдохнуть.
На меня смотрел череп в обрамлении самых седых волос, которые я видел. Они были длинные, опускались ниже шеи, концы скрывались в складках плаща. В темноте ночи и в свете костра волосы горели чистым серебром, светились.
На меня уставились черные провалы пустых глазниц. Они не горели тем адским красным огнем некромантии. Просто черные провалы на месте глаз. 
-Испугался? То то же. А то взяли моду по ночам по лесу шастать. Совсем охамели. Я же к вам в дом днем не прихожу. Штаны то хоть сухие?
Голос раздавался изнутри тела, как бы окутывал. Но при этом остатками зубов череп не шевелил. И голос, как ни странно звучал дружелюбно. Если так можно сказать по отношению к скелету ночью посреди леса.
Постепенно вернулось самообладание. Я поднялся на ноги, но близко к костру подходить не решался. Скелет же все так же неподвижно сидел у костра Затем он поднял с земли палку, разворошил угли. Стало гораздо теплее. Страх отступал. Нежить и нечисть не будет разводить костер. 
Засунув руку в карман, я не отрывал взгляд от огня, не выпуская из поля зрения скелета. Лихорадочно думал. Уйти отсюда в лес – значит пропасть, быть съеденным. Но тут у огня творились очень странные вещи. Наконец, я решился.
Присев на прежнее свое место, я подобрал свои вещи. Лихорадочно вспоминал молитвы светлым богам. Читал их про себя. Но скелету с серебряными волосами было абсолютно всеравно все мои мысленные потуги. Он лишь простирал свои кости к костру, ворошил его, да лишь незначительно хмыкал время от времени.
-Боишься? Правильно делаешь, что боишься. А то ты совсем охамел. Уже и боги тебе не боги. Не веришь ты в них. С магами темные дела имеешь. Человеческую жизнь за основу не считаешь? Эх, говорили же тебе, яшканье с орками тебя до добра не доведет.
Что несет этот маразматичный скелет? За кого он меня вообще принимает? Любой мало мальский человек знает, что с орками можно быть дружелюбным только в Хольтайне, в остальных местах они с удовольствием выпустят твои кишки своим ятаганом. Чудит скелет, ой чудит.
Я мысленно осенил себя крестом творца и решился задать вопрос. Причем довольно таки несносный. Ведь как учили – лучшее оружие любого это ударить первым.
- А ты собственно кто такой, такая, такое? Сидишь тут с серебряной черепушкой, грозишься непонятными словами. Чудом выжила после встречи с Чартовой дюжиной и теперь в обиде за весь род людской?
Скелет замер. Внезапно затихло и все вокруг. Причем капитально. Даже листва замерла. Да что листва, воздух затих, стало тяжело дышать. Боже, что это за существо такое?
Наконец донеслись слова. Они проникали в мозг, были беззвучными и какими то…безличными.
-Человек, не наглей. Ты еще жив, потому что я так хочу. Но я могу передумать в любой момент. Имей ввиду, что твоя нить жизни часто бывает в моих руках. И если бы не случай на дороге в Высях, ты бы уже умер.
Внезапно все прекратилось. Я снова мог дышать, вернулся шум листвы, запах ночного леса. Вдалеке донесся волчий вой.
-Стая вышла на охоту. Не хочешь побыть их добычей? – с усмешкой спросил скелет. Я отрицательно покачал головой. Боже, куда на этот раз втянул меня Ори. А то, что меня в лесу наставляет на путь истинный серебряный скелет, я связывал только с Ори, моим знакомым побратимом – шаманом. И еще, он был орком. И эта серебряная черепушка вполне может быть каким нибудь божком из их пантеона. Он у орков очень большой и очень запутанный. 
-Да, знакомый твой молодой шаман в беде. Ему нужна твоя помощь. Найди его. И еще – у тебя свой путь. Не доверяй никому никогда полностью. Тебя предадут.
С этими словами костер внезапно погас, а скелет, усмехнувшись, растворился в воздухе. Волчий вой стал ближе. Жопа дракона, да меня же сейчас сожрет стая дикоземельных волков.