Восстановила дыхание и прислушалась. Ушли ли уже фавориты и дофин? Может, они делятся впечатлениями от нашей встречи? Я уже несколько раз становилась невольной свидетельницей приватных разговоров, так почему не подслушать намеренно.
Хотя меня не покидало чувство, что собеседование я провалила, слишком мало времени провели со мной, ничем из моих личных предпочтений не интересовались. Я скучная? Ведь должен же дофин был бы узнать мои увлечения, мысли, чувства, понять, что я за человек. Не куклу же он ищет в жены, а лучшего друга.
Дед всегда говорил, что супруг — это в первую очередь верный соратник и надежный партнер, с которым есть ощущение защищенного тыла. А любовь, она вторична. Я была солидарна с дедушкой, ведь я влюблялась много раз, целых три, и каждый раз ничего хорошего. Поэтому я строго-настрого запретила себе думать о романтике.
В детстве меня наказали, когда граф рассказал про ту самую вазу. Потом, уже в юности, меня посадили на хлеб и воду, когда месье, приведенный нянюшкой, не понравился деду. А ведь мы с месье всего лишь играли в фанты. Мужчина обещал взять меня в жены и принес красивые панталоны в подарок. Знаю-знаю. Не пристало мадемуазелям принимать столь личный предмет гардероба, но у меня никогда не было таких: шелковых, с оторочкой из изысканного кружева. Разве хотел месье сделать что-либо плохое? Мы всего лишь разговаривали. Да, на мой взгляд, он был совершеннейший старик и задавал странные вопросы, например, боюсь ли я темноты или боли, но я тем не менее в него и правда влюбилась. Ведь месье приносил сладости и разные украшения, говорил, что дедушка обязательно позволит нам сочетаться браком. Только дедушка не разделял его убежденности и сказал, что это гадкий человек. Поскольку родному деду я верила больше, чем себе, то с загадочным месье больше не встречалась, а нянюшку он выгнал.
Третий раз, уже будучи взрослой, я влюбилась тут, в академии, спустя два года после ухаживаний того месье. Но, увы, я выбрала неправильную цель, старшекурсник Агюст не разделил моих чувств и высмеял мое письмо с признанием. Хотя именно благодаря тому скандалу мы и подружились с Армель. Так что если из любви и получается что-то хорошее, то к мужчинам оно не относится.
Но дофин… не искал себе верной спутницы и соратницы. Неужели его интерес ограничивается наличием дворянского титула и магии и отсутствием внешних изъянов? Странно это. Ведь с женой принц проживет до самой старости. Или, как говорил месье де Грамон, фавориток еще никто не отменял. Эта мысль неприятно царапнула душу. Как-то все... неправильно. И отбор этот странный. Вкупе с вопросами на собеседовании и подслушанным разговором на балконе получается что-то жуткое.
Определенно не хватает информации. Как мне поможет знание секретов принца, пока не знаю, но хуже точно не станет, ведь верно?
Подобрав юбки, на цыпочках прошла вперед и обошла один из стеллажей. Зря я, что ли, столько времени провела в библиотеке, пусть и не в подготовках домашних заданий, а обычно в поисках романов на день Солнца. Я прекрасно представляю, как пройти к дальней комнатке с гобеленом. Но отчего такая тишина? Разве не должны мужчины бурно обсуждать встречу со мной? Мы бы с подругами поступили именно так.
Выглянула из-за стойки с книгами и разочарованно вздохнула — никого. Видимо, ушли тайным ходом. И что теперь?
Пнула один из стеллажей. Такой шанс был услышать информацию из первых уст. Может, фавориты ищут кого-то уж совсем особенного. И какие у меня теперь варианты? Можно подумать, в академии на каждом шагу люди из столицы.
Осознание пришло мгновенно… а ведь есть! Мэтр Шарль. Приехал прямиком из Париса, скрываясь от какого-то скандала. Учитель, несомненно, должен знать об отборе все, тем более готовиться к нему начали еще два года назад, когда мэтр жил еще в столице.
Поспешно подобрав юбки, наверняка, до неприличия сверкнув лодыжками, побежала к выходу.
Миновать месье Труа удалось без приключений. Старика не было на месте, судя по всему, ушел ставить принесенные книги на место. Потому, выскользнув ужом из библиотеки, я направилась не на занятия по геральдике, а прямиком к мэтру Шарлю. Мне просто необходимо с ним поговорить до начала уроков. Потом меня обступят девушки, и будет не до задушевных разговоров, а ведь нужно еще придумать, что говорить, правду-то не расскажешь.
Застыла на мгновение как вкопанная. Это что получается: и Аврора, и Армель тоже все придумали? Ох, никогда бы не думала, что Армель способна так врать в лицо одногруппницам. Прямо… прожженная интриганка, как говаривал дедушка, неодобрительно поглядывая на кокеток на герцогских балах.
Пожалуй, именно этот мгновенный ступор и спас меня, я остановилась перед поворотом в коридоре, обдумывая «таланты» подруг. И когда, встряхнув головой, отгоняя мысли, пришла в себя, собираясь сделать шаг, услышала впереди шум.
— Как можно вести себя так глупо, Лу? До сих пор не могу успокоиться! — послышался возмущенный голос Изабеллы. — Атенаис же все сделала!
— Можно подумать, оттого, что она выступила перед графом, тот захотел вызвать меня, — начала оправдываться Луиза.
Я же замерла, испуганно озираясь. И что теперь делать? Если меня заметят, то обязательно накинутся с расспросами. Плакали мои намерения расспросить мэтра Шарля, пока никто не додумался до этого. А значит, рушатся и все планы на преимущество перед остальными конкурсантками.