Невеста по случаю

Глава 1

Я уныло ковыряла ложкой в тарелке. Никогда не любила гречневую кашу, а сегодня мне казалось, что она вообще омерзительно пахла. Этакой прогорклой крупой. Не помогало ни сливочное масло, ни соль. Я привычно размазала ложкой крупинки по краям, чтобы было похоже, будто бы я все-таки что-то съела, и бросила тоскливый взгляд в окно.

Погода полностью отражала мое настроение. Мелкий моросящий дождь, начавшийся неделю назад, не прекращался ни на секунду. Низкое небо было покрыто серыми тучами, пасмурный день просто сливался с белой ночью, и в городе царила непроглядная серость. Как и в моей душе.

Я снова взглянула на окно, покрытое каплями, вздохнула, невольно вспомнив голубое небо и яркие, усеянные цветами холмы, между которыми вилась пыльная дорога. От осознания, что это никогда не повторится, стало еще тоскливее.

– Лиза, ты что сидишь? – бабушка в ярко-красном шелковом халате вошла на кухню. – На работу опоздаешь!

– Переживут, – отмахнулась я.

Сейчас, когда все сотрудники наперебой уверяли начальство, что заплесневеют от сырости, и требовали подписать внеочередные отпуска, чтобы удрать на юг, я, вышедшая на работу сразу же после своей необычной командировки и не требовавшая даже догулять положенное, ценилась нашей конторой на вес золота.

– Переживут, твои органы всех переживут, – пробурчала бабушка, скрываясь в ванной, чтобы привести себя в порядок.

Послышался шум воды. Я вздохнула: ну все, бабуля нейтрализована по меньшей мере на час. Пока она не нанесет все снадобья из десяти тюбиков, стоявших рядком на полочке у зеркала, на кожу, не сделает укладку и легкий утренний макияж, она из ванной не выйдет. Выждав еще три минуты, вдруг бабушка что-то забыла, я встала, чтобы с чувством выполненного долга выкинуть гречку.

– Лиз, ты что, еще не поела? – мама появилась на кухне.

Ее шелковый халат был синим. Мне полагался зеленый, который вот уже второй год пылился в шкафу: я любила длинные футболки и трикотажные штаны.

– И опять без тапок! – ужаснулась родительница.

– Поела. Без тапок. Мне пора, иначе опоздаю! – чмокнув маму в щеку, я попыталась пронести мимо бдительного ока тарелку, но была остановлена.

– Как-то мало ты съела! – она всмотрелась в гречку, словно считая крупинки.

– Мама, ну хоть ты не начинай!

– Лиза, крупа – это длинные углеводы! Она полезна! – мама с укором посмотрела на меня.

Понимая, что меня ждут либо три ложки ненавистной гречки, либо лекция о пользе круп, после которой я точно опоздаю, я послушно зачерпнула и проглотила. Поставила тарелку на край раковины и метнулась в туалет: гречка всеми силами рвалась наружу. Я только и успела, что закрыть дверь на шпингалет и буквально рухнуть на колени у унитаза.

– Черт, – выругалась я, когда тошнота отступила.

Немного отдышавшись, я поднялась. Ноги все еще дрожали.

– Лиза, – оказывается, мама стучала в дверь, – Лиза, что случилось?

– Все в порядке, мам, – я открыла холодную воду, тщательно прополоскала рот, умылась и только после этого вышла, радуясь, что в квартире все-таки два совмещенных санузла.

Бабушка, встревоженная маминым голосом, тоже выскочила из ванной. Вода с её волос стекала на халат, оставляя темные пятна, так напоминающие пятна крови. В памяти мелькнула белоснежная рубашка графа, красные подтеки на ткани. Там пятна выглядели ярче. И запах горелой плоти…

При воспоминаниях о пытках к горлу опять подступила тошнота. Я приложила ладонь ко рту, пытаясь сдержаться. Обои в коридоре стали блеклыми, а запахи усилились.

– Лизок, ты не заболела? – мама потрогала мне лоб, обменялась многозначительным взглядом с бабушкой. – Просто ледяная!

– Может, врача вызвать? – та тоже потянулась ко мне.

Я увернулась:

– Да оставьте вы меня в покое! – ушла в свою комнату, по-детски хлопнув дверью.

Села на кровать, обреченно посмотрела на часы, охнула и начала собираться. Брюки категорически не хотели застегиваться – молнию заело, стянув их, я, не глядя, надела юбку, благо у меня они все были почти одинаковые, натянула рубашку, кое-как застегнула пуговицы, затем достала новую упаковку чулок, попыталась быстро надеть, зацепила кольцом с рубином, которое никогда не снимала с пальца, слишком уж дорогим был подарок, как и браслет на запястье. От воспоминаний в носу противно защипало.

Я быстро смахнула слезы и еще раз посмотрела на часы. Длинная стрелка неумолимо приближалась к двенадцати. Понимая, что накраситься уже не успеваю, выскочила в коридор, на ходу стягивая волосы резинкой в хвост.

– Лиза, – окликнула бабушка.

Игнорируя призыв, я впрыгнула в балетки и подхватила куртку.

– Опаздываю! До вечера!

Я выскочила на площадку, громко хлопнув дверью. Перепрыгивая через ступеньку, помчалась вниз. В подъезде пахло цементом и табаком, а еще дешевыми духами, сквозь аромат которых явно ощущался запах спирта. Странно, раньше я этого не замечала.

Этажом ниже ступени были влажными, по всей видимости, сосед только что выгулял свою собаку. К запаху духов присоединился запах псины, и я поморщилась, попыталась быстрее спуститься, чуть не поскользнулась на мокрой ступеньке, удержалась, схватившись за перила, поправила сумку и продолжила спускаться, но уже медленнее.