Невеста Зверя

Невеста Зверя

                           Невеста Зверя

Белоснежное платье из тончайшего шелка и велиского кружева привлекает взгляд россыпью драгоценных камней, сверкающих чистотой и умелой огранкой. Шлейф платья пятиметровой змеей ждет, когда его приподнимут над мраморным полом воздушным облаком. Фата из умело сплетенной органзы затуманивает взгляд невесты, скрывая ее глаза – цвета выжженной от солнца земли в дни многодневной засухи. Волосы, струящиеся буйной волной, еще накануне были открыты миру, а сегодня они собраны в косу и спрятаны от чужих взглядов. Только супругу теперь дозволено расплести косы и увидеть золотой огонь, пылающий в волосах невесты.

Поцелованная солнцем и огненная дева, так звали ее в округе. Веснушки на бледной коже сулили ей удачу, а рыжие волосы – счастье и любовь. А теперь она невеста, призраком ступающая по мраморному полу, увязая в нем как в трясине. Шаг вперед, и поглотит болотная жижа, увлекая пением и обманчивыми огоньками.

Тускло в старом замке, ветер настойчиво ищет щели, чтобы укутать стужей и подарить ледяной поцелуй невесте прежде, чем коснется ее уст муж, даря уже свои жадные поцелуи. В свете свечей, лампад и факелов, а также пылающего камина обнаженной предстанет невеста перед супругом. Шелк и кружева опадут осенней листвой после первого выпадшего снега... 
Диадема сверкнула в солнечном свете, преломляющимся сквозь витражи, и скрылась луной за кружевом органзы. На мгновение сверкнули глаза ненавистью, но и их скрыла органза, как и алые щеки невесты. Только не смущение и предвкушение праздника окрашивают ее щеки красным, нет, они пылают от внутреннего огня, который горячит кровь в венах, и стук сердца бьет набатом в ушах, заглушая пьяные крики, доносящиеся через щели в стенах, выбитые витражи и двери.
Служанка, пряча взгляд за коротко отстриженными волосами, опускается на колени, протягивая туфли из овечьей кожи своей юной госпоже. Тонкие стопы скользят в беззубую пасть туфлей: жмут с непривычки – новые. И нет времени их разносить, танцуя в спальне со служанками, или отстукивая каблуками по паркету в объятиях кавалеров.   
Эхом от каменных стен отскакивает сегодня стук каблуков. Но не манит он сегодня окунуться в объятия и танец, а звучит поминальным стуком в барабаны.

Вереница служанок и придворных дам приподнимает белый шлейф и спешит за невестой.
Щеки морозит инеем, остужая горящую кожу. Стопы мерзнут в тонких туфельках, пригодных только для танца.

Подбитый мехом плащ падает тяжестью на хрупкие плечи юной невесты.
Молоденький мальчик-паж подводит послушную лошадь.

Но она не торопится. И одинокая слеза скользит из глаза, прочерчивает путь по щеке и ныряет в яремную ямку, щекоча шею.
Мать сгинула родами, а отец пал в сражении. И осталась невеста одна под пронзающим леденящим ветром, который ее, как молодой побег, пытался пригнуть к земле, ломая тонкий ствол. Мгновение, и гордо выпрямила спину невеста, справившись с дрожью и страхом.  
Мальчик-паж отводит взгляд от своей прекрасной госпожи, о которой поэты, казалось, только вчера слагали песни и рисовали художники ее портреты, восхваляя красоту огненной девы, ее доброту и другие добродетели. Мальчик, в отличие от своей госпожи, не может скрыть свой страх, но все же он ведет под узды пегую кобылу к собору.

Взгляд невесты скользит по толпе – мужчинам в латах и кольчуге, с мечами и булавами, топорами и секирами. На свадьбе не принято гостям приходить при оружии. Гости всегда снимали доспехи и оставляли оружие перед ступенями собора.

Так было заведено в старину, и потомки всегда чтили заветы предков.

Но сегодня не свадьба, а сделка. Не торжество, а поминки. Старые обычаи были попраны, и Бог, которому возвели белокаменный собор, молчаливо взирал на творящееся на его земле зло.
Крепость пала под натиском варваров – чужаков с выбритыми черепами. Месяцы осады и голода, да белый флаг поражения, вывешенный на крепостной стене. И огненная дева, которая в окружении верных людей приказала опустить мост и открыть врата. Спасая своих людей от голода, болезни и смерти, она передала ключ от крепости в руки варвара и убийцы отца…

Невеста скользит наземь: никто не осмеливается помочь ей спешиться с лошади. Служанки подхватывают хвост-шлейф одеяния. Тишина набатом кричит, а затем стихает в шепоте, громких выкриках и хохоте.
Невеста замедляет шаг, она испуганно смотрит на воина, что поджидает ее как охотник у алтаря.
Некрасив он и стар для юной девицы, что только вошла в возраст цветения. Но победителя не отвергают! Ведь отныне его милость или гнев могла пощадить или убить каждого жителя замка. И ее участь могла стать другой. Еще она слеза скользит по другой щеке… Но огонь ненависти иссушает ее, не позволяя коснуться соленной горечи губ.

В эту ночь она не спала, как и каждый житель замка. При ней оставалась только старая нянька, которая уже не могла привлечь мужского взгляда увядшей кожей и беззубым ртом. Нянька просила ее отойти от окна и заткнуть уши, но она не послушалась.

Она видела, как солдаты выволокли красавицу Меер на скотный двор. Видела сестер-хохотушек, молящих о пощаде. Она видела каждую женщину, чьи крики заставляли ее вздрагивать будто от хлесткого удара кнута по кровоточащей ране. И даже когда они смолкли, она все еще слышала их крик. А затем оказалось, что это не крик, а стук в двери. Воины ворвались в ее спальню, один из них отмахнулся от старой няньки, и она упала замертво. Кровавое пятно от пролитой крови так и не отмыли сегодня служанки. Впрочем, каблуки туфель невесты, которая спустилась по лестнице, прошла холл и коридор, вырываясь из каменной клетки, чтобы только глотнуть ветер свободы и сразу же стать добычей варвара, несколько раз утопали в песке, которым пытались вычистить кровь. И от которого рябило в глазах.
Органза скрывает взгляд невесты, скрывает ненависть в ее глазах. Не все юные подруги и старшие дамы, юные подростки-служанки и работницы со скотного двора выжили в эту ночь. Не сдержали варвары своего слова, они нарушили его, врываясь в крепость победителями. А может вино вскружило им головы, как и запах девичьих тел.