Невидимое

Глава 6

Глав 6. Предложение

Саша, мокрый как мышь, сидел в машине Алевтины, которая подобрала его на проселочной дороге, на которую ему удалось выйти только к вечеру, после бесцельных скитаний по такому знакомому и вместе с тем совсем неизвестному лесу.

Он прислонил руки к дефлекторам воздуховодов, через которые салон наполнялся живительной теплотой. Глаза бесцельно смотрели в окно, а на его указательном пальце левой руки красовался перстень, подарок тестя. Алевтина что-то говорила, но Саша не мог сосредоточиться на ее словах и не слышал, о чем она говорит.

Неожиданно она остановила машину и, отстегнув ремень безопасности, повернулась к нему вполоборота. Девушка взяла своими руками его за щеки и повернула к себе. Саша поддал ее воле, хотя что-то внутри противилось этому.

Теперь он смотрел на нее. Губы Али шевелились, она что-то говорила. Он слышал звуки, но все также не мог понять их смысл. Алевтина с размаху влепила ему пощечину и, подняв руку вверх, щелкнула пальцами.

– Ты слышишь меня, Саша?!

Александр часто заморгал и схватился за щеку, рука у старшей дочери Василия Васильевича была тяжелая.

– Больно же.

Алевтина с облегчение вздохнула и обняла его, насколько позволяло ей нахождение за рулем.

– Слава Богу, отошел! Я уж думала, совсем дело плохо.

– А ты меньше думай, – пробурчал Александр, но девушку это не задело.

– Я же еще Полине не отзвонилась. Папа всех на уши поднял, послал тебя искать. Я всем позвонила, а ей забыла, – с этими словами Алевтина достала свой телефон.

– Стой! – отведя все еще холодную руку от дефлектора и положив ее на руку Али, держащую телефон, сказал Саша. – Пусть помучается.

– У тебя руки ледяные, как у мертвеца! Ты никак не согреешься!

Девушка измерила его быстрым оценивающим взглядом и добавила. – Ну ты и садист. Она, кстати, волновалась. Я думала, у нее к тебе все перегорело. Знаешь, как взбесился ее Костик, видя ее реакцию!

Саше тут же стало стыдно за свое поведение, он отдернул руку.

– Ладно, делай, как знаешь, – наигранно безразлично сказал он.

Но Алевтина вместо звонка просто положила телефон в углубление на приборной панели и, как ни в чем не бывало, тронулась с места и продолжила вести машину.

– Так, что же с тобой случилось, как ты в лесу-то оказался?

Саша тяжело вздохнул.

– Да как-то так само собой вышло. Шел, шел…

– А ты что, тучи не видел? Ураган-то какой начался. У соседей с сарая весь шифер сорвало. У нас деревом Ваську задавило.

Саша нахмурил брови.

– Какого Ваську?

– Да кота старого. Рыжего с белым. Ты что, не помнишь его что ли?!

Саша, хоть убей, не мог припомнить, что у Василия Васильевича был какой-то кот, но чтобы не углубляться в спор, сказал:

– А-а-а, рыжий, конечно, помню.

– Наш дом аж ходуном заходил. Я перепугалась. Моя Сашка ко мне жмется, Иркин Кирилл плакать начал. Свет отключился. Мы все в шоке были. Еще от заявлений отца не отошли. А тут такое..!

– А что с Василием Васильевичем решили? – прервав девушку, поинтересовался он.

– А что решать-то? Мы друг на друга смотрим и молчим. Как он вообще такое мог предложить нам?! Ира пошла за сестрой отца. Баба Глаша сказала, что папа действительно болен, что, мол, сердце совсем плохое, в легких что-то не так, кровь хуже не бывает, но диагноза и она не знала. Сказала, что папа, узнав о своих проблемах, рассказал все только ей и просил, чтобы пока не отпразднует юбилей, никому ничего не говорить. Еще от нее мы узнали, отец уже месяц как на уколах и таблетках держится.

Глаза Али были на мокром месте.

– Ну, мы поняли, что дело плохо. Но никто понять не мог это его дурное предложение. Как мы можем.., – Алевтина запнулась, подбирая нужное слово, но, не найдя его, в сердцах бросила. – Как мы можем его убить! У него, наверное, не только сердце больное, но и голова. Как такое можно было предлагать нам. У меня в голове это не укладывалось.

Теперь глаза девушки пылали от возмущения.

– А потом началась буря. У отца давление скакнуло. Когда ветер подул, мой Толик пошел в зал, где папа остался сидеть, стал окна закрывать, вернулся и сказал мне, что отец какой-то странный сидит за столом, глаза стеклянные и в одну точку смотрит. Я тут же к отцу, а он уже на стол повалился и хрипит. Вообщем мы скорую вызывать, правда, она так и не приехала. Толик давление смерил, а оно зашкаливает. Он к машине сбегал, что-то из своего «энзе» достал и уколол отца. Ему вроде легче стало. Все вокруг него собрались, стали спрашивать, пил ли отец свои таблетки? А он как отошел, только про тебя и твердил. Говорил: «Отстаньте от меня! Пил я эту заразу, да уже не помогает она мне. Мучаюсь, а помереть не могу. Где Сашенька? Где зять мой? Мне нужно ему все передать. Он еще не все получил». Мы тебя искать, а тебя нет. А тут ливень начался. Отец разнервничался. Он был готов гнать нас под дождь, а тогда вода стеной стояла.

Аля негодующе покачала головой.

– Вот тогда мы поверили про болезнь. И решили, что, правда, все плохо. Стали думать, в какую больницу его класть. Мы отца спрашивали, где результаты его медицинских обследований, что ему врачи сказали, где его таблетки, что он пьет. А он будто нас не слышит, все про тебя твердит. Потом дождь чуть поутих, а ветер усилился. Тут Ира в окно увидела, что у соседей сарай улетел. Мы к окну, а там шифер по небу летает. Тут за тебя все беспокоиться стали. А отец нам говорит: «Приведете мне Сашу, и мне станет легче». Толя меня, Иру и Польку отозвал и сказал, что укол помог, но если отец будет нервничать, то ничего хорошего не жди. Мы и разъехались кто куда, тебя искать.