Невидимый Друг

Глава 1

Я так и знала, что настигнет меня кара за то, что осмелилась искупаться в розовой воде, приготовленной для принцессы!

Нет, ну по правде сказать, искушение было слишком велико – целая огромная мраморная чаша, исходящая ароматным паром… которую битый час наполняли вёдрами мы с другими служанками, между прочим! Так умопомрачительно пахнущая – ведь мы набросали в неё лепестков, как любит Её Высочество Зиала. И всему этому богатству пропадать зря только потому, что эта избалованная девчонка закатила папеньке-императору очередной скандал и ушла спать раньше? Ну уж нет!

Любой бы на моём месте не удержался.

Я долго мялась на краю чаши с гребнем и полотенцем в руках – в мои обязанности входило вычёсывать длинные золотые локоны принцессы после омовений. Но ведь очень скоро вода остынет, а это почти святотатство… и я решилась. Будет маленькой компенсацией за боль в спине из-за всех этих вёдер.

Скинула своё серое платье до пят с уродливым чёрным передником, сорвала с волос бесформенный чепец. Каштановые локоны разметались по спине, и даже дышать, кажется, стало свободнее.

Осторожно потрогала кончиками пальцев босых ног воду… идеальна!

Медленно вошла в чашу, пол которой плавно понижался под моими ступнями, чувствуя себя самой счастливой на свете, купаясь в аромате роз, наслаждаясь тем, как в объятиях горячей воды растворяется внутренний холод, уходит из тела, освобождая и делая его легче. Глупая эта Зиала! Если б у меня была такая возможность, я бы днями из этой ванны не вылезала.

Вместо этого приходится таскать тяжести, прислуживать на кухне и уворачиваться от пудовой руки лииры Столгуд, главной поварихи, которая при первой же встрече сказала, что зелёные глаза – не к добру, и «эта голодранка Мэй» непременно её сглазит.

Но у тебя мало выбора, если твоя страна воюет, тебе всего девятнадцать, семьи никакой не осталось, а всё что осталось – это честь и миловидная внешность. Мне посчастливилось пройти отбор в личные служанки принцессы, которая хотела видеть вокруг себя исключительно хорошенькие лица и терпеть не могла ничего некрасивого, больного, старого или сломанного. Как будто это напоминало ей о том, что когда-нибудь и её красота, которую воспевали в одах придворные барды, увянет как лепесток розы. В её кукольно-прекрасной головке не укладывалась мысль о том, что когда это случится, а случится же когда-нибудь непременно, обнажится внутренняя суть. То, что накоплено за годы жизни в сердце и разуме. Ну а там у неё лишь звенящая пустота. У кукол в голове содержимого больше.

Честно говоря, была у меня ещё одна ценность. Вернее, во мне было ещё кое-что ценного. Но я бы и под пытками не призналась, что именно. Как-то жить ещё хочется. А если только это станет известно – меня тут же заберут из дворца и отправят на поле боя, воевать с Невидимками.

Ух! Вспомнила и вздрогнула, хоть и ванна ещё не остыла. Пришлось нырнуть чуть глубже, так, чтобы горячая и пряная вода, на которой лодочками покачивались алые и белые лепестки, доходила почти до подбородка.

О Невидимых ходило чересчур много странных слухов, чтобы все они оказались правдой. Но всё же слишком часто за последнее время приходили неутешительные вести с Границы. Маги-пограничники, чьи серые хламиды и капюшоны, под которыми не видно было лиц, наводили ужас на всю Империю, всё чаще отсылались на укрепление порубежья. Поговаривали, что теперь берут даже недоучек из Цитадели Безликого Бога. И далеко не все возвращаются.

Но что поделать – изнеженные дворянские сынки, которых в Империи по традиции ставили во главе воинских отрядов, согласно родовитости происхождения, совершенно не справлялись с поддержанием боевого духа простых солдат. Наш младший зеленщик пересказывал на кухне по секрету то, что поведал ему старший брат, который недавно вернулся домой после ранения – и такие рассказы лучше было не слушать перед сном.

Когда северяне бросаются на очередной прорыв Границы на своих ужасных ездовых кошках, закованных в броню, первыми поле боя покидают именно офицеры – да так, что пятки сверкают. А чернь остаётся умирать. На самом деле, если бы не маги, война давно уже была бы проиграна, а эти дикари с гор хозяйничали бы здесь, как у себя дома. Бр-р-р-р… страшно представить!

Да ещё россказни шёпотом, что враги, якобы, тоже обладают магией… какие-то примитивные шаманские обряды, которые позволяют становиться невидимыми на поле боя – ненадолго, но достаточно для того, чтобы поразить соперника в самое сердце. Рэми говорил, что после такого таарнцы остаются практически без сил, поэтому используют этот приём крайне редко, но сама возможность действует поистине устрашающе.

Я сильно подозревала, что все эти слухи очень преувеличены и их распускают как раз дворянские недоросли, которых зачисляют в офицерские полки с рождения. Ну просто-напросто, привирают, чтобы оправдать своё бегство с поля боя. Это же так удобно – «ко мне Невидимка подкрался, а я что – я с честью отступил после кровопролитного сражения во имя Империи!». И главное, попробуй проверь…

Нет, не хочу на Границу! Нечего мне там делать.

Но всё же вода, как ни грустно, начинала остывать. Я вздохнула. Пора выбираться – а то ещё и правда поймают. Конечно, вряд ли кто-то заглянет в купальню принцессы в час, когда она обычно принимает ванну, кроме её личных служанок. А с девочками у меня отношения замечательные, они не выдадут. Но бережёного, как говорится, Великая Мать бережёт, так что…

Я стащила с бортика длинное белое полотенце. Медленно вышла из воды, стряхивая с влажной кожи прилипшие лепестки, зарылась в его пушистую мягкость. Хорошо на минуту представить себя принцессой…

А потом почувствовала Взгляд.

Пристальный, холодный, тяжёлый. Наверное, так смотрит снежный барс перед тем, как броситься на горную газель. Ну или чем там питаются эти огромные дикие кошки, которых северяне непонятно как приручили.

Я осторожно повернулась. Никого.

Потянулась к гребню и сделала вид, будто вычёсываю волосы, напевая. Медленно переместилась ближе к арке выхода в предбанник, что была занавешена присобранным розовым шёлком.