Незавидная невеста

Глава 1

-1-

- Тебя надо изуродовать! – Радостно хлопнув в ладоши, воскликнула гувернантка, обращаясь к молодой госпоже.

Но вместо испуга та заметно повеселела: уныние сменилось улыбкой, на щеках вновь появились симпатичные забавные ямочки.

- Состарим и добавим вес. Платье выберем самое невзрачное – подскочив с кресла, девушка тут же кинулась к дорожному сундуку, и с деловитым видом принялась оценивать его содержимое, но затем сникла, с огорчением проговорив - А что делать с портретом?

В комнате повисла тишина, нарушаемая скрипом проезжавшей по мостовой телеги. Окна небольшой, скудно обставленной комнаты постоялого двора были закрыты и даже зашторены, но щели легко пропускали все посторонние звуки улицы. Из-за чего уже вторую проведенную в столице ночь Алекс не могла выспаться. Но это мелочь. По ультиматуму дяди ей предстояло предстать перед двором императора Кристиана II. И если десять из десяти лусверцев визжали бы от счастья, выпади шанс попасть в Гроттербург, то Алекс находилась на грани отчаяния.

Когда-то зажиточный род Виртоншольд за последние годы порядком обеднел. Родители Алекс погибли пять лет назад, оставив ее и младшего брата сиротами. Отец и мать с детства приучены были тратить деньги, а вот экономить, совершенно не привыкли. И сейчас от некогда внушительного состояния остались только дом и крохотный виноградник. К тому же по закону получить свое скромное наследство Алекс сможет только после двадцати семи, а потому пока они с братом находились под опекой дяди Эдварда, больше похожей на тиранию.

Эдвард Дорлайндер при жизни сестры навещал ее от силы три раза. После несчастного случая он приезжал в родовое гнездо Виртоншольд только на похороны. Новые обязанности виделись ему весьма своеобразно. В поместье прибыл один из его управляющих – мистер Питерс, наделенный неограниченными полномочиями, тот сразу приказал освободить ему лучшую гостиную, и целый день проводил там в одиночестве, занимаясь чем угодно, но только не делами. Эдварда волновала не столько судьба племянников, сколько возможность нажиться остатками былого благосостояния семьи: бюджет был урезан максимально, а все, что можно вывезти и продать, бесследно исчезло с оговоркой, что это последний шанс спасти семейное дело. Поместье в конец обнищало, а вот коллекция картин столичного особняка дяди изрядно пополнилась очередными приобретениями. К сожалению, на этом «забота» о наследниках не закончилась. Эдвард, сам выгодно женивший сына на состоятельной и родовитой княжне, решил облагодетельствовать и детей сестры. Кристиан пока был слишком мал, Алекс же уже исполнилось двадцать пять, так что именно она отправилась в столицу, где ей подберут подходящую партию. Ее собственные мысли и желания никого не волновали. Из-за того, что от приданого теперь остались лишь хорошие воспоминания, она, мягко говоря, оказалась не самой завидной невестой. Но как деликатно намекнул в письме Эдвард, основные надежды он возлагал на родовитость фамилии и заниженные требования к будущему мужу.

Дословно он писал: «Дорогая и горячо любимая дочь сестры моей Луизы, вечная память ей и покой. Воистину, искренне заботясь о вашем с братом благополучии, каждый день начинаю с мыслями и молитвами о вашем здоровье. Никто кроме меня, и быть может моей дражайшей супруги, не знает, сколько седых волос добавили эти тяжелые сердцу думы. Ведь только благодаря моей щедрости, вы, дети любимой сестры, до сих пор не пошли по миру. Но годы мои уже вполне зрелые, а потому неизвестность будущности моих обожаемых племянников не дает мне покоя уже долгое время. В связи, с чем озарила голову несравненной моей женушки Беллы идея, каким образом обеспечить будущее драгоценных племяшек. А идея эта стара как мир, и одно меня удивляет, почему она посетила нас только сейчас. Необходимо выдать замуж за достойного человека мою обожаемую племяшку! Но как бы ни восхищался я тобою, все мы должны трезво оценивать ситуацию. Не столь юный возраст и отсутствие приданого - веский довод снизить и наши ожидания от женихов. Нет, конечно же, ни в коем разе это не должно касаться благосостояния кандидатуры! Ведь будущему муженьку моей красавицы нужно будет кормить не только ее, но и братишку. К тому же неплохо бы улучшить этим браком и мое положение в обществе. В связи, с чем думаю, ты понимаешь, что вполне разумно искать человека уже опытного, возможно, даже пожилого или вдовца, которому, ты моя прелесть, сможешь отплатить за заботу о вас, скрасив его поздние годы и подарив ему радость иметь супругу много младше себя».

Из письма Алекс сделала три вывода. Во-первых, у дяди утомительный эпистолярный стиль, во – вторых, судя по всему, он забыл имена «драгоценных» племянников, ведь за два листа мелким почерком, он нигде не обратился к ним по именам, но самым ужасным был третий вывод. Эдвард трезво оценивал ее шансы удачно выйти замуж, а потому решил сватать престарелым ловеласам, готовым закрыть глаза на бедность семьи. Возможно, он даже собирался еще, и заработать, получив с будущего родственника плату.

Алекс не на шутку испугалась, а вдруг дядя изловчится и выдаст ее за старика. Дома она уже отказала нескольким изрядно потрепанным жизнью кавалерам - слухи о бедности рода отпугнули более интересных и молодых ухажеров. Алекс помнила, как менялось отношение светского общества, когда стало известно о разорении семьи. Сначала их стали реже приглашать на приемы, что не сильно огорчало, ведь давать ответные они не могли себе позволить. Позже даже прогулки в город стали довольно болезненными. Дэрилл Донвил, прежде настойчиво звавший ее, то на концерт, то на выставку, одним прекрасным днем, заприметив Алекс на узкой улочке, отвернулся и нагло сделал вид, что они незнакомы. Вертлявый и глупый - он никогда ей не нравился. Алекс вздохнула свободней. Но спустя пару дней Энн Херберн красовалась с ним под ручку, гордо вздернув носик, и всячески избегая смотреть в сторону лучшей подруги. Сколько раз они вместе хохотали над несуразными выходками Дэрилла? Ни разу Энн не намекнула, что влюблена, теперь же она сторонилась Алекс, словно не было прошедших десяти лет. И это мелкое предательство ранило гораздо сильней.