Нежеланная

Глава I

В это утро я просыпался с тяжёлой головой, едва разлепляя глаза, и всё не мог поверить, что этот день действительно настал. Как бы я его не желал отогнать от себя, неизбежное обязательно произойдёт, хотим ли мы того или нет. А то, что должно произойти сегодня со мной - исключительно неизбежно.

Обычно я не просыпаюсь так рано, с утренней зарёй. Если будильник отключён, новый день ждёт до полудня, чтобы я в нём появился. Но сегодня иной случай. Полночи я метался по кровати с сорными мыслями, мучаясь, как в бреду, путаясь ногами в шерстяном покрывале. На самом деле это и был бред, просто почти наяву. Наверное так бывает, когда нервы напряжены до предела, а в голове то и дело появляются одни и те же картинки, увиденного в прошлом. Нехорошие картинки.

Нотариус Ветлицкий сказал, что будет ожидать меня к девяти часам утра, так что при всём моём нежелании начинать новый день со спешки, придётся поторопиться.

Закончив водные процедуры и быстро проглотив свой скудный завтрак, я хватаю ключи и телефон, и выскакиваю из квартиры, захлопнув за собой дверь. В принципе, можно было вызвать такси, но я не хочу тратить деньги на это дело. Дешевле на метро. К тому же в тихом салоне автомобиля меня вновь начнут одолевать тяжёлые мысли, а мне этого очень не хочется.

Сегодня тяжёлый день, да. Сегодня очень тяжёлый день для меня, но по крайней мере именно сегодня расставят все точки над И, и больше я к этому вопросу не вернусь. Хотя я изначально не должен был во всём этом участвовать. Моё присутствие исключительно номинально, так как родителей, к сожалению, больше нет в живых, так что я остаюсь единственным живым кровным родственником. Во всяком случае, насколько мне это известно.

Ветлицкий принимает меня весьма радушно в своём кабинете. Это толстый человек в не по размеру выкроенном для него итальянском костюме и без галстука, с красным лицом и бегающими глазками. На стенах его нескромного кабинета куча грамот и дипломов в деревянных рамочках, как бы намекающих, насколько он шикарный специалист в своём деле.

- Присаживайтесь, господин Драгунов,- предлагает он мне, плюхаясь в здоровенное кресло, взмахнув перед этим рукой.

- Можно просто Илья,- предлагаю я, присаживаясь напротив нотариуса.

Нас с ним разделяет лакированный стол с кучей бумажек и папок, из которых я понятия не имею, которая касается непосредственно меня. Однако Ветлицкий не имел бы столько благодарностей и такой роскошный кабинет, если бы не умел управлять этим бюрократическим хаосом.

- Итак, Илья,- вздыхает он, выуживая из стопки бумаг картонный скоросшиватель,- В связи со сложившимися печальными обстоятельствами, так уж вышло, что вы являетесь наследником состояния вашего брата, недавно ушедшего в лучший мир - Драгунова Игоря.

- Простите,- перебиваю я нотариуса, не веря его словам,- Неужели всё состояние он оставил мне?

В каждом моём слове столько скепсиса, что Ветлицкий удивлённо поднимает на меня блестящий взгляд.

- Конечно не прям всё-всё,- уточняет он,- Однако свой коттедж в жилом массиве «Озёрное», со всем имеющимся внутри него имуществом, а также прилегающей территорией и несколькими автомобилями согласно завещанию ваши.

Мой взгляд замирает на столешнице, оставаясь где-то в ворохе бумаг. Знаю я своего старшего братца, слишком хорошо его знаю. Не мог он мне вот так вот с бухты-барахты всё оставить. Дом, машины? Бред какой-то!

- Вы уверены в этом,- поднимаю я взгляд на Ветлицкого, на что тот передаёт мне заверенное им же завещание брата. Да, всё по бумагам точно, как сказал нотариус. Бизнес и счета остались, как я понимаю, бизнес-партнёру Игоря, а дом и имущество по воле усопшего переходят мне.

- Странно,- протягиваю я, возвращая файл завещания нотариусу.

- Что странно,- вопрошает он, принимая документ назад.

- Мы не общались с ним много лет,- объясняю я как можно более корректно, чтобы незнакомый человек не подумал ничего лишнего. Всё же людям порой сложно представить, что в семье, состоящей из двух мальчиков, частенько бывают скандалы и драки. Да и не уверен, что между двумя сёстрами всегда мир и покой.- Я ничего не знаю о его жизни.

Ветлицкий глядит на меня долгим взглядом, будто я сказал что-то лишнее или неправдоподобное. Будто я солгал ему, и он это знает.

Однако мне не в чем ему лгать, ведь вижу я его всего второй раз в жизни.

- Если Игорь Драгунов записал вас, как одного из своих наследников, значит он вам доверял,- объясняет он мне, как неразумному ребёнку.

- Выходит, что так,- соглашаюсь я, но остаюсь скептичным.

Не верю я в сердоболие моего брата, и что за прошедшие двадцать с хвостиком лет он мог исправиться в отношении ко мне.

- В таком случае, если вы не отказываетесь от своей доли наследства, мы можем проехать в коттедж и я вам всё покажу и объясню на месте,- предлагает нотариус, на что я безмолвно киваю.

Возможно, у меня ещё будет шанс отказаться от наследства моего несчастного братца. Кто его знает, как он запустил дом и в какую халупу меня сейчас привезёт этот Ветлицкий. То, что мой брат вообще вспомнил обо мне в свои зрелые годы - это уже чудо из чудес. А вот, что он мне мог оставить что-то сносное, в этом я крупно сомневаюсь.

Мы добрались до коттеджного посёлка «Озёрное» за полтора часа. Всё это время Ветлицкий что-то рассказывал мне о последней воле Игоря, его делах и ожиданиях. Я слушал его в пол уха, наблюдая через окно пасторальный пейзаж родного края. Не люблю я болтовню во время путешествий, даже такую, казалось бы, серьёзную.

В общем и целом, ничего сверх важного Ветлицкий мне о брате не рассказал. Игорь был обычным предпринимателем, с весьма солидным доходом и приличным состоянием. Кто-то бы даже счёл, что с неприличным состоянием, однако в этом был весь Игорь. Он с раннего детства привык быть в центре всеобщего внимания и получать всё, чего бы его скверная душа не захотела. Принцип жизни весьма чуждый мне по складу моего характера. Видимо поэтому в свои почти сорок я ничего в жизни не добился, в отличие от моего супер успешного старшего брата. С другой стороны - я жив.