Ничего не меняется

Укромное место

Многим владею — ну вот хотя бы прекрасный скелет.

Хочешь — лежи, балдея, хочешь — танцуй балет.

Незадолго до дня рождения Гермиона начала испытывать смутное беспокойство. Что-то было не так. Чего-то не хватало. Нет, если подумать, многое было не так. Гилдерой Локхарт оказался не тем, в кого Гермионе хотелось бы быть влюбленной, а профессор Снейп и вовсе Пожирателем Смерти, пусть даже бывшим... Бывшим? Бывают ли «бывшие Пожиратели Смерти»? Все это определенно доставляло, скажем так, дискомфорт. Но это был дискомфорт моральный, мысленный, умозрительный, а ощущения, которые испытывала Гермиона, были физическими. Даже слишком. Как будто ей хотелось куда-то бежать и что-то сделать.

И лишь через сутки нервного ерзания и прислушивания к себе она поняла, в чем дело, и помянула недобрым словом своих родителей: ей действительно хотелось именно куда-то бежать. Неважно куда. Потому что ей не хватало движения и физической нагрузки. Приучила себя летом — на свою голову! И что теперь, спрашивается, с этим делать?! Написала письмо родителям, попросила в качестве подарка на День Рождения собрать и вручить сове пакет с одеждой для занятий (с собой взять ничего подходящего в голову не пришло, не в пижаме же заниматься, а трансфигурировать она вряд ли смогла бы) и неспешной рысью побежала по коридорам Хогвартса в поисках Флинта.

— Если ты опять про политическую обстановку прошлого десятилетия, то даже не начинай! — категорично заявил он.

— Не угадал. Но если ты занят, то я тогда пойду, — вздохнула она, понимая, что, видимо, несколько превысила лимит наглости, которую Флинт был готов ей простить.

— Ты бежала, что ли? — вдруг заинтересовался он. — Что, что-то действительно важное?

— Да нет, бежала я просто потому что пробежаться хотела. Я об этом, собственно, и... ладно, не важно, извини, что отвлекла, — Гермиона развернулась, чтобы уйти, хотя втайне, конечно, надеялась, что Флинт ответит на ее незамысловатый ход и переспросит, о чем речь.

— Так что тебе нужно все-таки? Если это не про историю да политику, то я вполне могу поговорить.

— Совсем не про политику! — радостно заверила его Гермиона. — Ты не знаешь какое-нибудь помещение в школе, которое всегда стабильно пустует?

— А тебе зачем? На свиданки бегать?

— Флинт, мы это выясняли весной, и с тех пор ничего не изменилось. Мне все еще двенадцать, какие свиданки?! Мне просто хотелось найти место, где можно спокойно поупражняться и подвигаться. Мне движения не хватает. А в спальне точно Панси не даст.

— Подвигаться, говоришь? — Флинт глубоко задумался. — Тебе же не очень много места надо, ты там именно бегать не собираешься, так?

— Так.

— А если у тебя будет наблюдатель?

— Очень не хотелось бы. Я отчасти для того и ищу помещение, чтобы никому ничего не объяснять, и вообще...

— А если наблюдатель-призрак? А то есть у нас заброшенный туалет, женский, кстати, его по назначению тыщу лет не используют из-за Плаксы Миртл, она там живет. Но с ней вполне можно договориться.

— Ты предлагаешь мне заниматься в туалете?! — Гермиона ушам своим не поверила. Нет, она уже почти привыкла, что маги как-то попроще относятся к гигиене, чем маглы, но чтоб настолько... «все равно само отвалится, а что не отвалится, то вылечим», так, что ли?

— Ну да, а что? Там холодно, конечно, ну так не холоднее, чем в наших подземельях. И в общем довольно чисто — говорю ж, никто туда не ходит. А, чего я распинаюсь, пойдем пройдемся, посмотришь и сама решишь, надо оно тебе или еще что-нибудь придумать, — Флинт бодро зашагал к лестнице, и Гермиона последовала за ним. — И вообще, не представляешь, что люди в том туалете умудрялись делать...

— Вот это меня и пугает!

— А я тебе про то, что уж зарядкой там заняться можно запросто.

Гермиона отчаялась объяснить Флинту, что именно ее не устраивает, и просто молча дошла с ним до туалета на втором этаже.

— Ну вот, смотри, вполне нормальное место.

Гермиона придирчиво осмотрела комнатку и была вынуждена признать, что место действительно нормальное. Достаточно чистое (ну, или будет после пары заклинаний), не холоднее комнат в подземельях, и места хватит и на отжимания, и на прыжки. Вот коврик только на пол постелить... Она мысленно сделала пометку, что надо найти чистый кусок ткани (штору, что ли, стащить?) и соответствующую трансфигурационную формулу. То есть, если бы это был не туалет, она бы без малейших колебаний здесь осталась. Вот так сдаются последние бастионы чистоплотности и здравого смысла.

— Ты прав, — неохотно признала она, — место неплохое. Неужели нет чего-нибудь более похожего на класс?

— Да сколько угодно. Только они либо мебелью набиты, либо заперты, либо ими периодически пользуются, и пока расписание уяснишь...

— Понятно. Спасибо огромное, Флинт, я буду тебе должна.

— Грейнджер, ну тебя, не парься. Ты мне уже столько должна, что если это в числах представлять, то я таких чисел не знаю. Все свои, сочтемся как-нибудь, — пока Гермиона ошарашенно моргала, пытаясь переварить такое выступление, он обошел туалет, заглядывая в кабинки. — Осталось, собственно, договориться с Миртл.

— Я просто счастлива, что ты соизволил обо мне вспомнить, Маркус, — донеслось откуда-то сверху, и из потолка выплыла призрачная девочка. Не слишком симпатичная, в очках, лицо вредное и ехидное — в общем, Гермиона Грейнджер, призрачная версия с плохим зрением. — Пришли, распоряжаются тут по-хозяйски, оценивают мое жилище. Что вам надо вообще?