Ничего не меняется

Сплошные расследования

Из-под пера слова пулеметом,

Слушатель умный, значит, поймет он...

Маглорожденная слизеринка и гриффиндорец-змееуст сидели в библиотеке, склонившись над выписками из «Волшебных тварей», подготовленных Гермионой накануне специально для этого маленького совещания. Поттер, конечно, никого не известил об их догадках насчет монстра-змеи, поэтому она решила провести более серьезную работу по вычислению чудовища Слизерина и уже самостоятельно пойти с ней к взрослым. Или хотя бы к слизеринцам, они ведь так и так требовали с нее исследование. Она догадывалась, что в первую очередь они хотели занять ее, чтобы поменьше боялась, но это же не значит, что она не может предъявить им результат! А Поттера она позвала просто для того, чтобы было об кого подумать. Своих в этом задействовать не хотелось, им хотелось показывать уже относительно готовые выводы.

— Акромантул, василиск, дракон, квинтолап, мантикора, нунда, смертофалд и химера, — обстоятельно перечисляла Гермиона. – Это наиболее опасные существа из упомянутых в книге. Я добавила к ним окками и руноследа, поскольку они говорят на парселтанге. А оборотня, наоборот, убрала, хоть он и высшей категории опасности, но нападения не были связаны с фазами луны, я проверила, да и как бы оборотень мог это сделать?

Поттер кивнул, сигнализируя, что он, мол, слушает и понимает.

— Дальше. Если посмотреть на самих животных, то рунослед и окками, хоть и опасные, но не настолько, окками обычно на людей не нападает, довольствуется более мелкой дичью, да и рунослед, в общем-то, тоже, а самое страшное его оружие – ядовитые зубы, а это снова не похоже на то, что есть у нас. Так что, наверно, можно их не учитывать.

— И тогда, если отталкиваться именно от парселтанга, у нас остается только василиск, — мрачно подвел итог Поттер. Гермиона тоже уже сообразила это, но верить этому выводу решительно не хотела.

— Но дело может быть и не только в парселтанге. Давай попробуем методом исключения. Дракона можно вычеркнуть. Большинство видов просто не поместились бы в замке. Допустим, есть перуанский ядозуб, он небольшого размера, но он ведь тоже дышит огнем, и будь это он, мест нападений обязательно были бы следы пламени, да и способ, опять же, не подходит. Нунду тоже можно убрать, иначе вся школа давно болела бы чем-то неприятным.

— А смертофалд поедает своих жертв целиком, не оставляя следов, тоже не подходит, — внес свою лепту Поттер, проглядев ее записи.

— Собственно, химера, мантикора и квинтолап тоже не подходят. Они нападают зубами, когтями и клешнями, да еще и съедают жертву, как правило. Совсем не наш случай. А квинтолапы к тому же отлову не поддаются.

— И в итоге у нас все равно остается василиск.

— И акромантул. Акромантулы, кстати, понимают человеческую речь и сами умеют говорить, тут даже парселтанг не нужен. И в книжке об этом не было, но раз они похожи на пауков, то возможно, могут впрыскивать в жертв что-нибудь парализующее. Так что акромантулов исключать нельзя.

— А что за голоса я тогда слышал? – возмутился Поттер. – Акромантул ведь по-человечески говорит, и если бы это говорил он, то его бы все слышали, верно? А слышал только я.

— А может, у тебя все-таки были галлюцинации?

— Грейнджер!

— Знаю-знаю, очень маловероятно. Ведь голос приводил тебя к местам нападений, а значит, был реален. Хотя я все равно не понимаю, как такое огромное существо, как василиск – да даже как акромантул! – может незаметно передвигаться по замку.

— Ты уверена, что это наша самая большая проблема? – оказывается, Гриффиндор ехидничать умеет! Еще бы польза от этого была.

— Это, может, и не главное, но тоже важно. Может, это подсказало бы, где находится эта Тайная комната…

— Что с тобой случилось, Грейнджер? Ты же сама нас в прошлом году отговаривала лезть туда, где опасно.

— Гриффиндор головного мозга! – рассерженно прошипела Гермиона. – Зачем туда лезть? Тем более если там василиск! Если знать, где комната, можно последить за входом и попробовать застать возле нее наследника! Без монстра, каким бы он ни был. И в идеале, делать это должны не ученики и даже не преподаватели, а авроры, но я уже поняла, что в Хогвартсе работает какая-то другая логика, так что это вряд ли случится.

— Все-то тебе не так, Грейнджер! И Хогвартс тебя не устраивает, и логика в нем не та, как можно быть такой злюкой?

Гермиона еле сдержалась, чтобы не дать все-таки Поттеру книжкой по башке. Мадам Пинс не одобрит, да и бесполезно это.

— Я просто жить хочу, Поттер. Тебе напомнить о тех, кто уже лежит в Больничном Крыле? У тебя совесть есть?

— Но им же сварят зелье! Вот только мандрагоры поспеют…

— Ну да, пока никто не умер, все нормально. Поэтому можно ничего не расследовать, никого не искать… всем все равно. Какие-то маглорожденные полежат полгодика в оцепенении, подумаешь. Это полгода их жизни, Поттер!

Она надеялась пристыдить его, но тщетно. Он уже отвлекся на другое.

— Вот кстати об оцепенении, ведь от взгляда василиска не просто застывают, а превращаются в камень. Почему же ни Колин, ни Джастин, ни кошка не окаменели по-настоящему?

— Я уже об этом думала. И ничего не придумала. Либо это какой-то неизвестный нам монстр, который так умеет, но про которого в книге не написано, либо василиск может как-то ослабить воздействие своего взгляда. Сделать его не смертельным.

— А почему в книжке о таком ничего нет?

— А я знаю?! Поттер, вот ты с мистером Хагридом дружишь, так пойди и расспроси его про василисков и акромантулов: кто из них на что способен!