Ничего Особенного

Глава 12. "Муха в янтаре".

Барун (сентябрь 2012)

Как жаль, что невозможно остановить время, ухватив его за хвост и заставив замереть в определённой , желанной тебе, точке. Там, где ты счастлив, где лучи солнца греют не обжигая, где сердце горит пламенем, стуча с другим, в одном ритме. Я хотел бы навсегда остаться в лете 2012 года, застрять, словно муха в янтаре, в тепле искренних улыбок моей киношной "семьи", смехе и подколах друзей, в ощущении ласковых рук, трепетных объятий и сладких губ любимой. Я пытаюсь удержать в себе эти воспоминания, но они утекают с неотвратимостью морского отлива, оставляя за собой лишь песок горечи...

Дни бежали, лето кончилось, но изнуряющая жара не спадала, делая людей раздражительными. Я чувствовал себя сваренным заживо, истекал потом, изводился, бесился и срывался на близких, часто на Пашмин. Последнее время, она частенько стала изводить меня упрёками на отсутствие внимания и обижаться по всяким пустякам.

Я виноват, я знаю... Но, какого чёрта?! Я же вкалываю с утра до вечера, стараюсь для нас. Работаю, когда могу, свободное время провожу с её и моей семьёй, делаю всё, что она просит. Однако её претензии звучат всё чаще!

Мама и сестра, каждый раз, в телефонных разговорах, упрекают меня, в том, что бедняжка Пашмин так старается ради меня, а мною совсем заброшена, требуют, чтоб я больше времени уделял семье. Я стараюсь - хожу с женой в выходные в кино, беру с собой на встречи с друзьями, где она зажимается и сидит серой мышкой. Всё чаще, она заводит разговоры, о том, что мне надо бросить сериал, что так больше продолжаться не может, что она и семья мной забыты, а ведь я клялся быть с ней всегда... Эти разговоры бесконечны, выматывающе справедливы.

Сдавшись, я сдуру предложил ей, после работы заезжать ко мне на съёмки-теперь она каждый день здесь-смотря преданными, чуть испуганными глазами. Старается быть незаметной, но от этого привлекает ещё больше внимания, вызывая недоумённые и сочувственные взгляды съёмочной команды.

Пытаясь решить одну проблему я заработал себе другую - Санайя отдалилась от меня, демонстрируя вежливо - оскорбительное безразличие. Бросая мне вызывающе - пренебрежительные кривые улыбки, она искренне шутит и болтает со всеми на площадке, кроме меня. Внезапно, я оказался просто партнёром по работе! Смотря в её глаза, вижу лишь плещущие через край гнев и презрение.

Я разрываюсь, между ними обеими, такими разными, но совершенно необходимыми. Что же мне делать?!

Съёмки второй свадьбы. Всюду цветы, яркие пятна тканей, искорки света переливаются от сотен маленьких зеркалец, развешанных гирляндами. Моё сердце полно нежности и трепета, но ответ, в её глазах я вижу только боль и разочарование. Эта боль мне понятна - наша свадьба лишь игра, сказка на экране, несбыточная в жизни. Как только звучит крик "Снято!" Санайя отскакивает от меня и кидается в гущу веселья царящего на площадке - команда празднует выпуск триста пятидесятой серии и нашей "свадьбы". Она как всегда первая - режет торт, отчаянно смеётся, привычно в центре всеобщего внимания. Рядом вечно вьётся Каран, тут же Абхаз, Акшай, остальная компания - она рада всем кроме меня. Меня моя девочка принципиально игнорирует - я лишний элемент в её пазле. Это задевает, бесит, больно ранит. Как быть, представляю плохо, но терпеть это просто не могу!

Вернувшись в этот вечер cо съёмки домой, подошёл к жене и присел рядом, решившись.

- Малыш, прости меня! Я знаю, тебе одиноко, но пожалуйста, прошу, не приезжай больше на съёмки, хотя бы пока - Аман злиться и остальные недовольны...У меня из-за этого проблемы. Извини меня. Ладно?

В ответ она недовольно поджала губы и молча хлопнула дверью. Я облегчённо выдохнул...

Следующим утром пораньше примчался на съёмочную площадку с твёрдым намерением разрулить ситуацию. Увидев Санайю, уцепил за руку и плевав на удивлённые взгляды устремлённые на нас, без лишних разговоров затащил в гримёрку.

Привалившись к крепко запертой двери, взглянул на противника - сердито фырча заноза пыталась вырвать своё запястье из крепкого захвата и глядя прямо в глаза процедила, почти плюнув в лицо.

- Отпусти! Ну что надо тебе?! Меня ждут на площадке... Отвяжись от меня, Собти!

Перехватив вторую непослушную руку (на всякий случай) просил, пытаясь быть убедительным,

- Никки, прости меня! Ну пожалуйста…

Если бы взглядом можно было убить, то однозначно я бы уже тлел горсткой пепла от её ответного взгляда. Перекрыв выход, торопливо твердил.

- Ну любимая, не сердись! Знаю - виноват, но я всё исправлю.!Пашмин больше не будет здесь, обещаю. Я попросил её больше не приезжать.

Санайя замерла. Протянул руку к её талии, но наткнувшись на мрачный взгляд, лишь повторил снова,

- Радость моя, ну не злись, прошу. Ты же знаешь, что я люблю тебя! Прости, не мучай меня больше! - Так и не дождавшись ответа заткнулся, пытаясь разглядеть прощение в гневно мерцающих глазах. Попытка обнять окончилась провалом - она сердито повела плечами и отстранилась. Что ещё сказать я не знал, поэтому лишь твердил "Прости" ища прощения в плотно сжатых губах напротив....

Она молчала, слушала, словно ждала от меня чего-то. Не дождавшись, грустно вздохнула и неожидланно шагнув ко мне, обняла, невесомо скользнув тонкими пальчиками по спине.

- Ладно, забыли… Ты дурак Собти!

- Я знаю! Знаю…- радостно откликнулся в ответ, растекаясь в счастливой улыбке и крепко прижимая её к груди. Моя детка, моя радость!

Дома Пашмин встретила меня с самой милой улыбкой, всем видом выражая радушие и доброжелательность. Растаявшие тучи не могли не радовать. Придя к этому оптимистичному выводу я выпил стакан молока и залез под одеяло. Уже перед сном, словно невзначай, Пашу проронила,

- Кстати, завтра приезжает мой брат, остановится у нас.