Нина

Нина

1

Преж­де все­го, вам сле­ду­ет знать, что я не из тех, кто во­юет за дос­то­вер­ность. 

2

Он был ре­шите­лен, да­же им­пуль­си­вен, ори­ен­ти­рован на не­мед­ленное по­луче­ние удо­воль­ствия и удов­летво­рения, скло­нен дей­ство­вать под вли­яни­ем мо­мен­та, лю­бил воз­бужде­ние и прик­лю­чения и не лю­бил пла­ниро­вать и под­го­тав­ли­вать бу­дущее.

Но всё это не име­ет ни­како­го зна­чения, по­тому что она его так и не встре­тила.

3

Она при­над­ле­жала к то­му мно­жес­тву не­замуж­них де­вушек, что, вир­ту­оз­но ов­ла­дев ис­кусс­твом пе­ревоп­ло­щения, с ус­пе­хом ду­рачи­ли ок­ру­жа­ющих. Вы, ве­ро­ят­но, встре­чали та­ких. Толь­ко имей­те в ви­ду, что в от­ли­чие от боль­шинс­тва, а, мо­жет быть, и от всех сра­зу, она хо­рошо зна­ла це­ну сво­ему прит­ворс­тву. Це­на эта бы­ла ужас­на, и пла­тить её при­ходи­лось сра­зу.

Бо­лезнь не поз­во­ляла рас­счи­тывать­ся по час­тям и ни­ког­да, ни­ког­да не де­лала ски­док.

Ни­на не мог­ла вспом­нить, ког­да всё на­чалось, ког­да она за­боле­ла. Воз­можно, в двад­цать – тог­да с её ли­ца вдруг ис­чез вся­кий на­мёк на дет­скую при­пух­лость, и в за­ос­трив­шихся чер­тах ста­ла лег­ко уга­дывать­ся стро­гая кра­сота. Или чуть поз­же, год спус­тя, ког­да она съ­еха­ла от ро­дите­лей, и те­перь уже ник­то не мог по­мешать ей про­водить ве­чера в ван­ной у зер­ка­ла, не от­ры­вая ме­лан­хо­лич­но­го взгля­да от сво­его от­ра­жения. А, быть мо­жет, она стол­кну­лась с этим спус­тя нес­коль­ко ме­сяцев доб­ро­воль­но­го зат­ворни­чес­тва?

Од­но Ни­на зна­ла точ­но – в пос­леднее вре­мя это про­ис­хо­дило всё ча­ще. Вско­ре прис­ту­пы – так она на­зыва­ло это – ста­ли нас­ти­гать её пос­ле каж­до­го со­бесе­дова­ния, каж­дой бе­зобид­ной по­сидел­ки с ро­дите­лями, при­яте­лями или быв­ши­ми од­но­кур­сни­ками, пос­ле каж­до­го по­хода в ки­но и каж­дой про­гул­ки со щен­ком, так­сой по клич­ке Фло­пи. Сто­ило ей толь­ко вы­сунуть го­лову из сво­его убе­жища, как дре­мав­ший глу­боко внут­ри чу­довищ­ный изъ­ян, ка­кая-то ошиб­ка в её ге­нети­чес­ком ко­де, тот­час же про­буж­да­лась от нег­лу­боко сна и за­нима­ла вы­жида­тель­ную по­зицию. Бо­лезнь жда­ла, по­ка она не вер­нётся до­мой, в пус­тую квар­ти­ру, что­бы на­пасть на неё там, в кле­ти стен и ти­шине оди­ноко­го жи­лища, где ник­то не смо­жет уви­деть её та­кой, ка­кой она бы­ла на са­мом де­ле. Где ник­то не по­пыта­ет­ся ей по­мочь.

По­это­му Ни­на пред­по­чита­ла из­бе­гать раз­вле­чений, ес­ли они тре­бова­ли от неё по­кинуть дом и встре­тить­ся с людь­ми.

А те­перь приз­най­тесь, эта ис­то­рия по­каза­лось вам зна­комой, не так ли?

Тог­да вы, ко­неч­но, не уди­витесь, уз­нав о том, что дол­гое вре­мя Ни­на не вос­при­нима­ла по­разив­ший её не­дуг всерь­ёз. (Тут сле­ду­ет ого­ворить­ся: приз­нать не­дуг – встать на путь ис­це­ления, а моя ге­ро­иня ка­тего­ричес­ки от­ка­зыва­лась приз­на­вать се­бя боль­ной). Она, ви­дите ли, ве­рила, что спра­вит­ся. Не по­борет бо­лезнь – так при­вык­нет. Ей бы­ло двад­цать два, в её воз­расте лю­ди не слиш­ком-то охот­но сог­ла­ша­ют­ся ми­рить­ся с на­вязан­ны­ми об­сто­ятель­ства­ми. Но Ни­на бы­ла не из та­ких. Её хре­бет уже дав­но сог­нулся под ве­сом тру­сос­ти и дли­тель­но­го без­дей­ствия. Она нес­ла в се­бе ка­кое-то стар­ческое сми­рение, слов­но по­дус­тавшая от ско­рос­тной гон­ки под наз­ва­ни­ем Жизнь по­жилая ле­ди, воз­на­мерив­ша­яся мед­ленно и с дос­то­инс­твом по­кинуть дис­танцию. Од­на­ко ес­ли бы она за­далась целью вы­яс­нить при­чину сво­его за­тянув­ше­гося на мно­го лет мол­ча­ливо­го стра­дания, то вряд ли смог­ла бы вспом­нить что-ли­бо по­ис­ти­не ужас­ное из то­го, что с ней слу­чилось за все го­ды соз­на­тель­ной жиз­ни. Нет, ни­чего та­кого Ни­не пе­режи­вать не при­ходи­лось. И, мо­жет быть, ес­ли бы бо­лезнь по­яви­лась вне­зап­но, то она, сле­дуя при­роде все­го жи­вого, неп­ре­мен­но бы всту­пила с не­дугом в ожес­то­чён­ную схват­ку. Но нет, опас­ность под­би­ралась к ней мед­ленно и бес­шумно, до пос­ледне­го мо­мен­та ни­чем се­бя не вы­давая.