Нирэнкор. Элегия Мёртвых

Глава 1. Один шаг к вечности

Палач затянул петлю на шее.

Трупное зловоние забило лёгкие тяжестью и осело там пеплом сотен сожжённых костей. Она обратила взгляд к солнцу, чей бледный лик едва пробивался сквозь пелену тёмных облаков. Даже небесное светило опасалось выйти наружу, дабы не разгневать длинноволосого воина, замершего перед эшафотом в ожидании казни.

Дыхание демонов Блазнгара ласкало затылок. Скоро их когти вонзятся в её слабое тело.

Мив опустила воспалённые глаза к связанным рукам и облизнула разбитые губы. Вкус собственной крови был не таким отвратительным, как тёмная горечь приближающейся смерти, застрявшая комом в глотке. Она могла лишь мечтать о том, чтобы её тонкая шея сломалась сразу. Ей не хотелось доставлять своими конвульсиями удовольствие легионерам, пришедшим поглазеть на представление.

Илиарский генерал положил ладонь на рукоять меча, не сводя взора с лица эльфийки. Та пыталась выглядеть достойно, но ручьи безмолвных горячих слёз, текущих вперемешку с кровью и сажей по чётко выраженным скулам, выдавали её страх. В глазах же генерала светилась тупая, беспринципная жестокость, подобную которой не сыскать и у животных, ведомых инстинктами.

Мив глядела на Спасителя, за которым беспрекословно пошли чародеи после освобождения Тиссофа. Глядела она и на Зверя, который не гнушался ничем ради заветного акта возмездия.

Бывшая королевская советница вновь провела похожим на наждак языком по губам. Если бы ей позволили последнее желание, она бы попросила лишь глоток воды. С каплей лёгкого яда, одурманившего бы до момента позора. Она старалась не смотреть на генерала и уставилась вперёд, на крохотные точки палаток в лагере бесчисленной китривирийской армии. Тёмные и одинаковые, они почти смешались на фоне опалённой травы, а янтарные знамёна были единственными яркими пятнышками в это промозглое и провонявшее гарью утро.

Куврата в паре метров от Мив снова принялся скулить и в третий раз обмочил портки. Она никогда не видела соглядатая таким испуганным и отчаявшимся. Рядом с ней на помосте стоял будто бы другой человек — уродливый, маленький, объятый первобытным страхом. Такого и ударить жалко.

Все они одинаковы перед самой встречей с костлявой.

Фанет Эфалис молча наблюдал за тихими повизгиваниями и дёрганьем Кувраты. В синих глазах, выделенных несильным свечением, не наблюдалось ничего, что хоть чем-то напоминало бы милосердие. В предводителе илиаров пробудилось чудовище, дремавшие слишком долго и крепко, чтобы его тронули чьи-то мольбы или слёзы.

Генерал кивнул палачу. Тот отправился к рычагу, чтобы навсегда оборвать жизни двух шпионов. Мив почувствовала, что и её мочевой пузырь вот-вот опорожнится. Она бросила взгляд вниз, на деревянный люк, который должен распахнуться. Тело её устремится туда, под помост, ломая шею и теряя остатки чести. Она зажмурилась.

Однако ничего не произошло. Мив открыла глаза и увидела, что Фанет остановил палача поднятой в воздух ладонью. Эльфийка еле устояла на подкосившихся от облегчения ногах. Поправив выбившиеся из хвоста пряди светлых волос, генерал подошёл к эшафоту.

— Ты, говоришь, стал наместником Раздолья, так? — спросил он с почти неуловимым акцентом у Кувраты. — После того, как король Славлен был убит Инквизицией.

Тот замотал головой настолько быстро, насколько позволяла верёвка, туго перетянувшая жирную шею.

— Я тут подумал, что мне нет нужды тащиться в Раздолье ради такого скудного подкрепления. Может, твои люди сдадутся сразу, — протянул Фанет, разглядывая шпиона, — а может, будут сопротивляться. Но я предлагаю другой вариант: пусть Раздолье присоединится ко мне добровольно. Никакого насилия. Никаких смертей. Однако все раздольцы, способные держать в руках оружие, пополнят ряды моих воинов. Что скажешь?

Куврата промямлил что-то утвердительное и чуть не разревелся как младенец. Мив позволила себе единожды всхлипнуть.

— С этого, наверное, и надо было начинать наш разговор, — задумчиво проговорил генерал и переглянулся с загоготавшими в унисон легионерами. — Уж прости. Я привык со всеми людьми поступать одинаково.

Как только петля исчезла с её шеи, Мив упала, борясь с рвотными позывами. Куврата внезапно повёл себя сдержаннее и отвесил неуклюжий поклон генералу.

— Раздолье никогда не вмешивалось в войны между Лутарией и Китривирией, — дрожащим голосом выдал он.

Мив прислонилась лбом к доскам эшафота, выравнивая дыхание.

— Ты прав. Поэтому вы займёте правильную сторону, — ответил Фанет. — Отправь своего человека в Зарибор, пусть известит народ о намерении наместника.

— Да, генерал. Но, позвольте, генерал...

Уже собравшийся покинуть площадь для казней Фанет с удивлением обернулся. Куврата кое-как и по-прежнему плохо контролируя поражённое испугом тело, спустился с помоста и сделал несколько шагов в сторону лидера солнечного народа. И в эту секунду, сравнив шпиона и генерала, Мив увидела, каким огромным был этот статный илиар — он гораздо выше обычных людей и даже некоторых сородичей. Посреди захваченной и разрушенной огнём крестьянской деревни, в испачканном весенней грязью плаще и пропитанных человеческой кровью доспехах Фанет выглядел как полубог. Эльфийка робко потупила взор и уткнулась лицом обратно в пол.

— Говори.

— Любезный Милян Тит, владыка Сэрабии... Я слышал, что вы готовите наступление на Белое Копьё, поэтому хочу сообщить, что Милян, он... Он с радостью преклонит колено перед Вашей... эм...

— Мне достаточно слышать «генерал», так что никаких «Ваших Светлостей», «Милостей» и прочей чепухи, — оборвал его Фанет. — Я знаю, что он готов сдаться. Но его дед, Алатор Тит, загубил на Медной войне жизни многих моих товарищей. А Сэрабия стала одним из первых княжеств, одобривших рабство. Такое илиары не прощают.

— Право же, когда это было...

— Двадцать лет назад, — Фанет угрожающе приблизился к Куврате, заставив того мигом упасть на землю и пригнуться книзу. — Для вас это большой срок, но для нас — мгновение. И илиары знают, что они ответственны за проступки своих предков. У людей же такого нет. Как нет и чести.