Нирэнкор. Песнь Гнева

Глава 24. Письма в Тиссоф

Эль был хороший. Горький, стекал по горлу раскаленным ножом и спутывал внутренности в тугой болезненный клубок. Глаза уже перестало щипать, но кружка в руках двоилась.

И казалось, что все внутри вот-вот сожмется и выйдет наружу.

«Ну уж нет».

Марк сделал знак рукой трактирщику, чтобы тот подлил еще эля. Голова раскалывалась.

— Может, хватит? — откуда-то со стороны донесся голос. — Я не хочу просаживать все деньги в пойло.

Каждое слово вбивалось в мозг молотком.

— Это мои деньги, — хрипло ответил Марк, наблюдая, как в кружку вливается новая порция бурого ароматного эля. — Спасибо, друг.

Он вложил несколько монет в пухлую руку трактирщика.

— За твои деньги я и переживаю.

Голова гудела.

— Заткнись.

— Дай самокрутку свою, что ли. Чтобы я просто так здесь не сидел.

— Даже если не дам, ты все равно будешь жужжать мне на ухо, — выдавил Марк. — Считаешь, что должен обо мне позаботиться. Но я взрослый мужик, Иян.

— Взрослые мужики из-за девок не надираются.

— Пошел к черту, — Марк вытащил из кармана самокрутку и кинул в Ияна.

Командир миротворцев поймал ее на лету. В нем было всего две кружки эля, выпитых за компанию.

Последних посетителей «Очага» давно сдуло ветерком приближающегося рассвета. В зале были лишь Марк, Иян да трактирщик с покрасневшими от усталости глазами, решивший остаться до самого конца, надеясь, что керник и дальше будет отстегивать ему щедрую плату за выпивку.

Иян покосился на одинокую свечу на стойке и выпустил изо рта струйку дыма. Никакие уговоры пойти к себе в комнату и проспаться на Марка не действовали. Придется дождаться, когда эль вырубит его, и дотащить до постели.

Командир миротворцев вполне понимал душевные терзания, но такие погружения в пьянство ему не нравились. Это все равно не помогало, он знал на личном опыте. Может, только на время давало ощущение забытья. Как и сомнительные девицы, которых Марк первое время сажал к себе на колени и шептал в красивые ушки непристойности.

Девицы Марку наскучили очень быстро, и вот уже третий час он глотал местное пойло, курил, молчал и пялился в трактирную темноту.

Возможно, беседа поможет.

— Откуда этот шрам? — спросил Иян, указывая дымящейся самокруткой на розовую полосу на левой руке Марка.

Вопрос прошелся по ушам хлыстом. Керник поморщился.

— Какой еще шрам? Где? А, этот, — он рассеянно провел рукой по предплечью. — Да так. Стилет.

— Риска в вашем деле никак не избежать.

Марк прикрыл глаза.

— Так это не относится к моей работе. Просто сцепился с одной шайкой в Велиграде из-за какой-то чепухи. Уже и не помню, что именно стало причиной, — отозвался Марк с усилием. — У тебя самого-то шрамов немерено должно быть. Все-таки командир элитного отряда.

— Будь бы мой отряд на самом деле элитным, мне бы позволили проторчать тут три недели с тобой?

— У тебя есть свои мотивы. Определенно.

Иян отрицательно покачал головой:

— Нет, дружище. Никаких мотивов. Только чувства к одному старому другу.

Марк усмехнулся.

— Но его в этом трактире нет, — протянул он.

— А что все-таки случилось с теми недальновидными господинами, осмелившимися поднять руку на Стража?

— Ты про тех, кто шрам этот мне оставил? Ну... они лишились голов, — без всякого выражения ответил Марк.

Иян затянулся самокруткой. Стражи любили больше домовых и лесных троллей, чем людей. Ничего удивительного в том, что их не мучила совесть, когда они проливали человеческую кровь.

К Стражам Маарну могли примкнуть разве что сироты, бастарды, воры или убийцы. Раньше обучение велось с малых лет, но теперь волхвы брались за любой возраст, лишь бы восстановить численность керников. И Марк, и Драгон попали к ним уже юношами, но сумели достичь определенного мастерства. Иян видел их в деле. Если стрелы Марка не знали промаха, то Драгон, вооруженный даже одним ножом, был способен победить целую толпу.

И эти умения им были даны для того, чтобы защитить волшебный народец? Скорее для того, чтобы убивать. Поэтому Иян не верил в то, что сказала ведьма из Сапфирового Оплота.

Драгон не мог погибнуть. И слишком уж много она знала. Имя убийцы даже назвала.

Марк в это тоже не верил. По крайней мере, он так говорил.

— Какой наш следующий шаг? — спросил Иян. — Будем сидеть и пить?

— Опять ты с этим вопросом... Не плыть же нам на Скалистые острова, — хмыкнул Марк, допив очередную кружку. — Дита соврала. И все. Тут больше не о чем говорить.

— Если так, то Драгон и Лета все равно нуждаются в нашей помощи. А то, что ты сидишь здесь и заливаешься элем из-за какой-то девчонки, делу не поможет. Признай это.

«Какой-то девчонки», — мысленно повторил Марк.

Пропитанный злобой, обиженный, он уже начал разворачиваться к Ияну, чтобы ударить его той кружкой, что держал в руках. Но, осознав, что он не сможет прилично размахнуться для удара без того, чтобы не потерять равновесие и не свалиться со стула, он оставил эту идею.

Голова гудела. Почему? Эль ли это или последствие путешествия по порталам Диты?

Какая-то девчонка. Уж сколько девушек у него было, такой, как Иветта, он никогда не встречал. И она ускользнула от него из-за его же собственного, внезапно проснувшегося благородства.

«Отчего ж так поздно, а?» — подумал он отрешенно.

Но даже если бы не оно, ее суровая наставница не дала бы ему ничего сделать. Воистину мамаша-львица, оберегающая детеныша. Неужели она думает, что Иветта будет счастлива, проведя всю свою жизнь среди этой магической рутины? Она была заперта в Обители, как маленькая птичка в клетке, неосторожно залетевшая в распахнутое окно. Она была там одна. Красивая, каждый раз печально вздыхавшая над байками Леты и кидавшая на Марка робкие взоры...

Он должен был ее освободить. Только боялся, что Дита вновь его остановит, но на этот раз не ограничится «серьезным разговором», а испепелит его на месте каким-нибудь заклинанием.